Я молчала, прекрасно зная, о чем он хочет «поговорить», и ждала, когда парень сам откроет карты.

Он положил локти на спинку стула, оперся подбородком на кулаки и сверлил меня тяжелым взглядом.

- Ты избегаешь меня?

- С чего ты взял?

- Тогда почему последние две недели ты стала просто неуловимой?

- Не выдумывай! Мы постоянно видимся на работе, каждый день!

- Да, когда вокруг куча народу!

Я резко встала, захлопнув ежедневник:

- Тебе лучше уйти сейчас!

Он тоже вскочил, отшвырнув в сторону стул, так что тот свалился на пол, и сузил глаза:

- А если я не уйду?!

- Что ж, тогда уйду я, - ровным голосом заявила я, хотя внутри каждая жилочка трепетала мелкой дрожью. И намеревалась сделать это, правда! Только кто ж мне позволит?!

Юнги резко выбросил вперед руку и, больно схватив меня за запястье («Синяк будет!» - мелькнула неуместная мысль), дернул на себя, а потом буквально протащил вперед и вжал в стену.

- Что ты делаешь?!

Он приблизил ко мне лицо, глядя в глаза почерневшими от злости глазами, так что между нами остались какие-то сантиметры, и носы почти соприкоснулись. Я попыталась отстраниться, но за спиной была только стена.

- И что все это значит?! – он реально был очень зол сейчас, даже голос слегка подрагивал, как будто он из всех сил старался сдерживаться.

- Что – «это»? – голосом выделила я.

- Что происходит, Анна? Почему ты бегаешь от меня, как от прокажённого? Ты жалеешь о том, что было тогда?

Я изо всех сил оттолкнула парня обеими руками:

- Что ты себе напридумывал?! Ничего не было!