— Нет. Копы. — Он возвращается, и я выхожу из ванной. Он протягивает мне стопку одежды — футболку, короткую юбку и мои кроссовки.

— Копы? — я закатываю глаза. Неподходящее время, если когда-либо было такое.

Я знаю, что большая часть того, что пасторы говорили нам о власти это ложь, но всю мою жизнь мне внушали, что есть два разных типа людей: полицейские и преступники, и что полиция так же опасна, как и преступники, которых они должны уничтожать.

Дэвид долго разглагольствовал о том, как копы арестуют вас за каждую мелочь, и, если бы у них не было законного обвинения, которое они могли бы вам предъявить, они бы его придумали. Они бросили бы тебя в камеру, и, если бы они кормили тебя, этого едва хватило бы, чтобы выжить. Заключение в изоляторе делало пребывание в нем приятным.

Мысль о том, что я столкнусь с представителями закона, наполняет меня ужасом.

От старых привычек трудно избавиться, как всегда говорил Дьякон Хармон.

— Отлично, — бормочу я, натягивая юбку и футболку, те же самые, которые он дал мне, когда я впервые пришла сюда. — Что ты сделал?

В обычной ситуации этот вопрос вызвал бы у него одну из тех душераздирающих ухмылок, но Спайдер ничего не говорит. Его молчание служит напоминанием мне о горькой правде. Он все еще мне не верит. Я все еще в его черном списке. Я не увижу в ближайшее время мужчину, в которого влюбилась несколько дней назад.

Спайдер едва дожидается, пока я надену кроссовки, прежде чем хватает меня за руку и выдергивает из комнаты. У задней двери клуба он хватает меня за плечи.

— Давай проясним одну вещь, — говорит он мне, обхватив мой затылок так сильно, что его пальцы сжимаются. — Если копы поймают нас, держи рот на замке. Скажи им хоть слово, и я тебя похороню.

Я сглатываю. — Я поняла.

Он коротко кивает и выходит на улицу со мной на буксире.

Сейчас у задней части Каспера припаркованы десятки мотоциклов, и мужчины привозят еще больше. Двигатели работают на холостом ходу, и все больше оживает рев, мужчины садятся, женщины запрыгивают за ними.

Жаркое солнце печет песок с высоты. Моя смена закончилась в семь утра. Сейчас, должно быть, уже начало дня. Жар обжигает мое лицо. Пот уже бисеринками выступает у меня на лбу.

Впереди нас со Спайдером припаркован большой черный фургон, похожий на тот, в котором мы перевозили Кэпа после стрельбы, но больше, с открытыми задними дверями. Четверо мужчин несут два больших ящика к фургону. Они похожи на ящики, которые я видела, как Спайдер и другие тащили к Касперу на второй день моего пребывания здесь. Они складывают ящики в заднюю часть фургона. Кэп забирается внутрь, и я вижу, как он сидит на ящиках. Верно, прошла всего неделя с тех пор, как в него стреляли. Он все равно не смог бы хорошо ездить верхом.