Я громко сглотнула. Язык одеревенел, а в горле у меня словно колючий комок образовался.

— Вась, я…

— Так если ты все же решишь, что этот ребенок тебе не нужен, я буду просить тебя, нет, я буду умолять, — ее глаза повлажнели, а губы затряслись, точно Васька изо всех сил сдерживала рыдания, — Марго, пожалуйста, роди его. Если тебе не нужен, то мне очень-очень сильно нужен. Только, пожалуйста, не обрывай эту жизнь. Ну хочешь, я даже на колени встану?

Ее слова возымели эффект разорвавшейся бомбы у меня над головой.

— Вася! — Я едва успела схватить подругу за руки, так как она уже с готовностью опускалась вниз. — Перестань.

— Ты просто не понимаешь, что это такое — мечтать о ребенке и не иметь возможности родить, — выдохнула она. — А тебе такой подарок свыше, а ты…

Васька махнула рукой, растеряв все слова, и вдруг… разрыдалась. Горько. Надрывно. Искренне. Точно дитя, когда все чувства яркие и на разрыв.

— Ну что ты, в самом деле? — вконец растерялась я.

Рогова зло растирала слезы по щекам, а они все не прекращались.

— Перестань, иначе я тоже сейчас расплачусь… — вырвалась из меня совершенно детская угроза, но неожиданно именно она и подействовала.

Васька несколько раз шумно выдохнула, потрясла головой и улыбнулась сквозь слезы.

— Все, я все. Я больше не буду, правда-правда, — пообещала она. — А тебе вообще нельзя нервничать. Так что…

Я раскрыла руки, и Васька сразу же кинулась обниматься да шумно задышала куда-то мне в шею — все еще боролась со слезами и своей личной драмой.

У меня даже злиться на нее не получалось, потому что Рогова по сути своей была безобиднее новорожденного котенка. Особенно с теми, кого воспринимала своими, семьей.

— Вась, а я не собираюсь делать аборт, — призналась ей я. — Этот ребенок будет желанным.

— Вот и хорошо, — успокоилась подруга. — Так и должно быть, ведь беременность — дар. Только те, кому такое легко дается, почему-то забывают об этом.

— Ты права, — согласилась я. — Спасибо.

— За что? — неподдельно удивилась она.

— Что отрезвила.

Это действительно было так. Васькино абсурдное предложение вдруг запустило во мне цепную реакцию и материнский инстинкт, который отчего-то притупился от свалившихся на голову проблем, проснулся.