— Не буду, — Дима по-свойски скинул с себя пальто, повесив его на крючок. Как дома! Хотя его, прошу заметить, никто не приглашал. Пока он загадочно осматривался, я вдруг кое-что странное заметила. — Почему у тебя кулаки сбиты? Костяшки в крови.

— А, это? Витю встретил... Поздоровался, как говорится! Он мне поведал про вашу состыковку у входа в офис... И про проверку, там, в «Соколе». Спасибо, так сказать, передал. — я только открыла рот, как он вдруг поспешно пробормотал: — Так, а бутыли тебе были зачем?

— Волосы покрасила, — я демонстративно ткнула пальцев в кудряшки. — А воды нет.

— Ты же меня сок еще просила? — на лице мужчины застыло выражение, которое трактовалось, как «Насколько она пьяна? Предложения может составлять, уже не плохо». — Или это какая-то особая маска?

— Это если ничего другого в магазине не будет! — щеки покрылись румянцем.

— Мы не в советском союзе, золотце. Даже тогда купить воду было не чем-то сверх-сверх. Подобные проблемы только на твою аппетитную жопку выпадают. — он подошел ко мне вплотную, накрутив длинный локон на свой палец. Запах мужских возбуждающих духов ударил мне в ноздри, и я едва ли не задохнулась. — Фруктами вроде не пахнет, не липнет, добрый знак. Так, а чем смывала-то?

— Ха! Скажи спасибо, что не пивом, — нахмурившись, я отшагнула назад. — Снегом, вот! — Дима изумленно замер, а потом прыснул со смеху. А мне вдруг так неловко стало, что я уже пожалела, что его вообще о помощи попросила. — Водой талой, в смысле…

— Да тебе за полярным кругом в селе можно спокойно жить, без колодца не пропадешь. — присвистнул мужчина, а я вдруг опомнилась.

— Знаешь, что! — настроение сразу упало ниже плинтуса, — Спасибо за воду, Дим. А теперь ты свободен. Иди к той, кто тебе тортик пек. Ты точно полностью расплатился или надо на сдачу докинуть? Ты съезди, уточни у девушки…

Дима ничего не ответил, словно замер. В его глазах начался умственный процесс, он явно пытался сопоставить цельную картину. Только вот ждать его выводов сил не было. Я просто развернулась и быстро пошла к ближайшей комнате – ванной. Прикрыла за собой дверь и буквально завалилась на дамский столик перед зеркалом. День выдался очень изнуряющим, а еще чертовски сильная тоска душила изнутри.

Как вдруг дверь позади распахнулась, я резко повернулась и едва ли не впечаталась в широкую мужскую грудь.

— Я так и не понял, — строго, агрессивно, недовольно выпалил он, — Говори, Машунь.

Одно дело понимать, а другое дело – озвучить всю эту историю… Оказалось, язык не поворачивался, слишком тяжело. От мысли, что это может быть наш последний разговор, на глазах появились слезы.