Рядом остановились Марк с Мартой.

– Что случилось, Курт? -крикнула ему женщина, тревожно вглядываясь в его лицо.

– Так, неудачно упал, -ответил он, хмуро поглядывая на Дашу.

Та вытрясала снег из капюшона полушубка. Ее вязаная шапочка зарылась где-то в сугробе. Мокрые от снега локоны девушки покрылись наледью от морозного воздуха. Марк подошел к ней и на ломанном русском спросил:

– Он тебя обидел?

Даша промолчала. Найдя снежный комок головного убора, потрясла им в воздухе и с обидой в голосе, произнесла:

– Больше никогда не подходи ко мне. Понял?

После прогулки она собрала вещи и уехала с дочкой в Москву.

27

27

Здравствуй, родной город! Даша шла по улице с Ларочкой и улыбалась нахлынувшим ее воспоминаниям. Позади годы учебы, счастливых моментов любви, горестей, радостей, потерь и приобретений.

– Даша! -послышался до боли знакомый женский голос.

Она обернулась и увидела Любовь Васильевну, похорошевшую и весьма помолодевшую.

Дарья улыбнулась, с удивлением обнаруживая ее в сопровождении бывшего капитана Чернякова из управления лагеря. Та шепнула ему что-то на ухо и, поправляя белокурую прическу, приблизилась к девушке.

– Ну, привет, что ли. А ты стала взрослее, женственнее, -произнесла Люба с некоторой долей зависти.

Бросив взгляд на ребенка, грустно улыбнулась:

– На Андрея очень похожа. Вылитая отец.

– Люба ты-то как?

– Как видишь. У Леши жена умерла, долго болела, а я после смерти наших…ну это, пить начала, так мы с ним на этой почве и сошлись. А теперь ни, ни. Сухой закон. Он звание получил, теперь тоже майор…Лагерь-то закрыли. Этих…-кивнула она в сторону, -Домой отправили. Мой в другой части теперь служит. Да…-замолчала она, снова переключаясь на Дашину дочь. -Девочка у тебя большая стала. Сколько ей уже? Пять?