Но встретившись глазами с отцом, гордо вскидываю голову.

Разворачиваюсь и иду прочь.

Уже не помню, в какой стороне остановка. Сейчас это не важно!

Главное от этих подальше…

Смахиваю со щек слезы.

— Аврора! — неприятно чувствовать, когда тебя дергают за рукава. Пусть и не больно. Пусть и легонько. Силой навязывают свое общество. Останавливает. Разворачивает к себе. Вот что ей от меня надо? Итак моего папу забрала. Что от меня-то нужно? — Аврора…

Она присела на корточки и смотрит на меня. А я не хочу на нее смотреть!

Но вдруг поднимаю на нее глаза.

— Аврора. Солнышко.

Она глядит на меня ласково-ласково. Только вот мне на это все равно.

Совсем рядом раздаются шаги.

Папа.

Краем глаза вижу его обувь.

Специально не смотрю в его сторону.

— Едем домой. С бабушкой я разберусь сам, — строго чеканит он.

Я узнаю этот тон.

Бесполезно сейчас с ним спорить. Что-то доказывать.

Но…

— Не поеду. Мне все равно, что ты говоришь.

— Аврора, — гаркнул отец.