— Ничего, грызуны чертовски живучие.

Пришлось подчинится приказу капитана и сдать Лори в багаж.

Как только это утряслось, то следом зашел пухлый самый толстый в мире пассажир. Он уже ел чипсы, а Кевин сглотнул, надеясь, что он полетит не в его салоне.

Экипаж ничего не понимал, даже Марко встал рядом с Адель встречать пассажиров:

— Почему они все прежние?

— Я не знаю, — прошептала она и улыбнулась входящей на борт Анне, которая первая сошла с дистанции с аллергией. Ее сопровождал муж:

— Добрый день, мы рады, что снова лететь с вами.

— Добрый, — улыбнулась Адель, но ее улыбка застыла на лице. Что делают на борте все эти люди? Дежавю? Попытка номер два? — Вы взяли с собой лекарство?

— Мистер Хоффман как раз меня об этом спросил, — кивнула Анна, — теперь лекарство всегда при мне. А то не хочется терять ногу.

Они прошли на свое место, Саманья проводила их лишь только взглядом и снова устремила его на входящих пассажиров.

Их заходило много и многие лица были знакомы. А когда в толпе появился мистер Хоффман, Адель искренне улыбнулась. Даже Марко улыбнулся и поприветствовал старика:

— Добро пожаловать на борт, мистер Хоффман.

— Спасибо, капитан, — затем перевел взгляд на Адель, — я же говорил, что мы обязательно встретимся на земле. Я рад, милая Адель, снова вас видеть.

Она была рада больше! Проводила его на свое место, усадила в кресло и спросила:

— Вы разве не боитесь?

— А вы верите в то, что молния ударит в одно и тоже место дважды? Сейчас «Charlemagne» является самым безопасным видом транспорта. — А потом шепнул, — билеты было не купить. Но честно, авиакомпания возмещает нам таким образом ущерб. Куда мы летим?

Вот это новость! Адель не знала! И судя по всему, капитан не знал тоже. Но это не играет роли, не влияет на полет.

— В Палермо, — улыбнулась Адель и тут же вспомнила Марко — это его город. Он там родился, он там рос и хотел там жить. Но судьба распоряжалась иначе, — маршрут чуть изменили.

— Там красиво, я был в 77 году с моей Джилл.

— А я никогда там не была, — она отошла от кабинки и направилась на кухню — теперь ее место было там. В голове кружились мысли о Палермо, она давно хотела очутиться в городе, где родился Марко. Ведь он много говорил о нем и строил большие планы.