– Нееее.

– Сереж, не зли маму, а?

Сын с довольной улыбкой взял пижаму и кое-как принялся запихивать ножки в штанины, целясь явно в одну. Юля включилась в игру.

Когда же, наконец, всё утихомирилось, и сын забрался под одеяло, Юля взяла в руки книжку.

– Гадь, мам.

И с довольным видом скинул с себя одеяло, задрыгав ножками. Юля поймала одну и задержала взгляд на пальчиках. Потом поцеловала каждый из них и негромко вздохнула.

Синдактилия встречается не часто. Один случай на две-три тысячи новорожденных, когда у ребенка наблюдается сращивание пальчиков на ручках или ножках.

У её Сережи мизинец и безымянный пальчики соединялись у основания. Небольшой дефект, который исправлялся операционно по достижению четырех-пяти лет. Юля с родителями обсуждали этот вопрос и думали про плановую операцию.

Теперь стоило обсудить это и с Демьяном.

Без него теперь никак.

Странное тепло потекло по крови.

– Да гажу я… гажу…

Сережа уснул быстро, Юля поправила одеялко и вышла из спальни.

Как хорошо дома! Где знакома каждая мелочь, где витает особый запах сдобы и ещё чего-то.

Счастья. Тех воспоминаний из детства, что всегда с тобой.

Юля, продолжая улыбаться, направилась в сторону кухни, но замедлилась, когда услышала неспешный негромкий разговор мамы и Степана. Она в заботах о Сереже забыла, что в доме гость.

Решила к ним не присоединяться. Ей хотелось побыть одной, в тиши. Не поддерживая светского разговора, хотя Степан и не вызывал у неё отторжения. Обычный мужчина на не совсем обычной для неё службе.

Поэтому Юля накинула на плечи теплый кардиган и осторожно, стараясь не шуметь, вышла из дома.

Хорошо-то как… Вот просто хорошо и всё тут.

Когда тихо вокруг. Когда нет суеты. Когда можешь наслаждаться красивейшим звездным небом и запахом опадающей листвы. Юля любила осень. Впрочем, как и остальные времена года. В каждом своё очарование, своя прелесть.