— Лучше поцеловать, — кто-то услышал мои слова или просто так совпало, но нам снова стали кричать “горько”.

Щечки любимой снова начинает заливать румянец. Я, наверное, никогда не перестану удивляться этому факту.

Девушка поднимает свой взгляд на меня, и я таю, плавлюсь под этим пьянящим чувством.

Касаюсь ее губ, снова чувствуя реальность, граничащую со сказкой, чем-то эфемерным, словно вот-вот это все исчезнет. Тепло губ, мягкость и их сладость удерживают меня здесь, рядом с ней. Голоса уходят куда-то на второй план, и мы будто одни во всей вселенной, только наши чувства, которые искрят между нами.

Возмущенная болтовня нашей малышки возвращает нас обратно.

— Ма-а-а, — тянет она, возвращая наше внимание к ней. Протягивает ручки.

Я беру ее из рук матери, но ту я явно не устраиваю.

— Ма-а-а, — Люба уже тянет к ней руки, но я не даю.

— Она уже достаточно тяжелая, — объясняю я. — Тебе нельзя, — удивленный взгляд в ответ.

Да, я не знаю, как это объяснить, но я чувствую, что в моей жене уже живет наш второй ребенок. Не важно, кто это будет, мальчик или девочка, но мы будем еще счастливее. И надеюсь, на этом наша семья не перестанет расти.