— Ничего. Это просто чертовски глупо, вот и все. — Я паркую машину на стоянке и поворачиваюсь к ней лицом, положив руку на руль. — Почему ты так себя ведешь? Я же ничего плохого не сделал.

— Наверное, я не знаю. Я знаю, что веду себя странно, ясно?

— Вообще-то, это не нормально, Тэдди.

Она испортила мне прекрасный вечер, которого я ждал всю неделю.

— Сегодня утром все было великолепно, а теперь ты полностью изменил свою жизнь. — Она пришла на мою игру, посидела с Рене, Мирандой и подружкой другого товарища по команде, болела за меня все это время и потом подлатала меня.

Мы пообедали перед тем, как я высадил ее у дома, а потом я пошел подстричься и побрился.

— Это было до того, как я узнала, как ты выглядишь. — Ее тихий голос доносится из темных глубин моего внедорожника.

— Прости, что? Это звучит как оскорбление. И с каких это пор парню плохо быть привлекательным?

— Это не так. Дело не в твоем лице.

Так сразу и не скажешь.

— Тогда в чем же дело?

— Честно говоря, понятия не имею.

— Ладно, и что теперь? Что нам делать? Я могу отрастить бороду обратно, Тэдди, я могу отрастить ее снова, начиная с завтрашнего дня.

— Но я уже знаю, как ты выглядишь.

— Господи, Тэдди, ну почему ты придаешь этому такое большое значение? — Я не могу удержаться, чтобы мой голос не повысился.

— Я не знаю Кип! — Ее тоже поднимается. — Я… не знаю. Честно говоря, мне нравилось, как ты выглядел раньше.

— Честно говоря, Тэдди, мне очень нравилось, что ты не судила меня раньше.

— Ой.

— Да, правда причиняет боль, не так ли?

Я сожалею о своих словах, как только их произношу, потому что они звучат резко, грубо и горько, и я смягчаю свой тон.