— Она ценнее. Да и жопа у нее шире. Меньше вариантов пулю словить.

— Нет, — рычит Сеня, — рыжую! Мелкая, как раз за малолетку сойдет. В ребенка стрелять не будут!

Возмущение топит, мешает нормально и доходчиво ответить. Потому что ну нихера себе, ребенок!

Там титьки третьего размера и ноги от ушей!

Правда, конкретно сейчас она реально малолеткой выглядит, в джинсиках и кроссах. Да еще и хвостик.

Овца рыжая!

Как в универ в полном прикиде ходить, что на сраной козе не подъедешь, так это всегда пожалуйста!

А тут вырядилась ребенком!

— Бери! — командует Сеня, рывком поднимая утырка Шепелявого, еле переставляющего ноги и что-то бормочущего беззубой пастью.

Ох, тебе на зоне обрадуются! Даже готовить не надо! Уже все, как надо!

Мстительно хмыкаю, и — куда деваться? — подхватываю с пола рыжую помеху.

Она сдавленно выдыхает, таращит на меня полные ужаса и слез глаза, кривит красивые губки.

— Отпусти меня! Слышишь, тварь! Отпусти! — шипит, дергаясь, но я аккуратно перехватываю ее локтем поперек горла, прижимаю к себе спиной.

От нее вкусно пахнет. От нее всегда вкусно пахнет.

И у меня, несмотря на дикость ситуации, встает.

У меня всегда на нее встает.

Рефлекс уже выработался, бляха муха.

Она чувствует задницей мой стояк и испуганно замирает.

А я мстительно прижимаюсь сильнее. Не хочу напугать, но черт… Сама виновата. Надо на пары ходить, а не прогуливать.

Сеня подходит к нам и сует рыжей в руки ргдшку!