— Может перенесем эту дискуссию в кабинет?

Папа уже поднялся, чтобы так и поступить, но, прежде чем Родрик согласился или возразил, одарил меня испепеляющим взглядом, который говорил о многом.

Отец никогда не бил, а использовал только слова. Он объяснил, что в синяках и с норовом я никому не пригожусь, поэтому решил сломать меня иным способом, будто я проклятый жеребенок или вроде того. Было заметно, что Дику меньше всего хотелось идти и разговаривать с ним, но он все же отправился следом.

Они даже бросили остатки горячей лазаньи. Так и хотелось прокричать им вслед, что есть семьи, которые готовы (в буквальном смысле) из кожи вон лезть ради подобного лакомства.

Черт подери, в некоторых семьях ее бы просто доели.

— Арлен, ты не имеешь права срывать эту сделку, — прошипела ма, как только послышался щелчок закрывающейся двери. Я повернулась и укоризненно покачала головой.

Находясь по другую сторону стола, я пристально разглядывала ее и хмурилась. Она всегда была такой ухоженной. Не представляла, как она могла носить эти узкие туфли на высоком каблуке, причем каждый день, круглосуточно. И волосы она никогда не распускала. Хотелось бы мне, чтобы она смеялась, как прежде. Мама так изменилась за прошедшие годы. Главная ее цель — быть самой прекрасной женой, самым лучшим кулинаром и отличной домохозяйкой.

Теперь она даже забыла, как быть мне матерью.

В этом доме мнение посторонних людей имело слишком большой вес. А я уже очень давно перестала обращать на это внимание. Плевать было на то, что обо мне думают. Когда-то и мама была такой, но теперь закостенела.

Можно было бы обнять ее за плечи и до посинения твердить о былых временах, но все равно ничего не изменилось бы.

— Ты вообще понимаешь, что только что сказала? Сделка, мамочка. Хочешь, чтобы мой брак был сделкой?

— Милая, ее больше нет, и очень важно поддерживать нормальные деловые отношения между твоим отцом и Родриком.

— Имеешь в виду Бэ…

— Тебе известно, что нельзя произносить это имя, — возразила она.

— Бэт. Ее зовут Бэт, и она твоя дочь.

— Была моей дочерью, пока не опозорила нашу семью, сбежав, как какой-то шалопай, посреди ночи. И вполне естественно, что теперь все обязанности перешли к тебе. Прежде чем согласиться на условия твоего отца, Родрик намерен заручиться поддержкой самой богатой семьи в Центуриоле. Тебе известно, как много твой папа трудится, чтобы занимать свое положение.

Пришлось сдержаться, чтобы не закатить глаза. Я слышала фразу «папа много работает» столько раз, что даже могла процитировать ее во сне.

То, чем он занимался так усердно, было выше моего понимания.