Макс спустился в помещение, где располагались гримерные. Пересек притихшее пространство. Вышел на сцену. И замер.

В свете дежурного прожектора, на сцене двигался человек. Мужчина. Где-то из темного угла доносилась музыка. Не знакомая. Не из шоу.

Черный силуэт танцевал. Исполнял замысловатые движения.

Дэвис завороженно смотрел. Что-то знакомое было в движениях рук, ног, в повороте головы. Присмотрелся. Не может быть. Уже готов окликнуть танцевавшего мужчину. Сдержался. Отступил назад в тень. Не ушел. Остался наблюдать. Прерывать не хотел. Нравилось, как танцор двигается по сцене. Засмотрелся. Музыка оборвалась. Человек престал танцевать. Повернулся в сторону Макса. Затаил дыхание. Не хотел выдавать себя.

Темный силуэт отвернулся. Не заметил. Пошел в угол, откуда звучала музыка. Разорвал луч прожектора. Грег!

Громкие хлопки взорвали тишину сценического пространства.

– Это было здорово, чувак, – Дэвис вышел из тени.

Неожиданная похвала схватила за плечо и резко развернула. Замешательство на лице Грега. Выглядел как нашкодивший школьник, пойманный за нарушением правил.

– Мистер, Дэвис, – темный зрачок заполнил радужку, вытесняя удивление и испуг в интонации голоса, – Макс, – пытался справиться с непонятно откуда взявшимся чувством вины, – не ожидал тебя здесь увидеть, думал, встретимся завтра на репетиции, – призывая былую уверенность. С чего вдруг такой страх перед руководителем шоу.

– Могу тоже сказать о себе, – Макс медленно подходил к застывшему на месте молодому человеку, – не думал застать кого-то на сцене в столь поздний час, – остановился в луче прожектора, совсем рядом с хореографом танцевального коллектива.

– Ну, я иногда… не очень часто… – потер пальцами лоб. Выуживал оправдания. – Иногда надо размяться, чтоб не потерять форму, – подходящая мотивация, подтверждалась уверенным взглядом.

– Размяться, – ухмылка, но не злая, – не потерять форму, – прищурил голубые глаза. Решил, поверил. Наивный. – То, что я видел это ведь не из шоу? – прямой вопрос.

Грег виновато поджал губы. Не обманешь. Макс знал каждое движение. Каждый поворот головы. Каждый взмах руки. Он постановщик.

– Да... нет... точнее... да... ну... – заикался ночной нарушитель сценического спокойствия.

– Грег, не мямли, – окрик, без тени злости в голосе.

– Придумал сам, – вздернутый подбородок почти как вызов.

– Сам?

– Да сам! – истерические высокие нотки сорвали голос. – Ты не можешь запретить. Не имеешь права, – осекся. Сомкнул губы. Выжидал. Чего? Реакции руководителя. На не позволительный выпад подчиненного.