Я застонала ему в рот, тая в его объятиях. Меня никогда не целовали так глубоко и так самозабвенно. Он вдохнул в меня прошлое и настоящее, переписывая историю и отменяя все, что произошло. В его объятиях я помнила только о том, как я была счастлива, а не о печали, все еще цепляющейся за нас.

Мое кольцо с бриллиантом было надето у меня на пальце. Мое запястье украшал бриллиантовый браслет. И мой бриллиантовый ошейник навсегда запер меня как его. Так много всего произошло. Так много боли, долгов и смерти.

Но это.

Простой поцелуй в простом кафе, в простом мире.

Это делало все это стоящим того.

Это делало все это бесценным.

Его язык танцевал с моим, медленно отрываясь от меня, оставляя меня нуждающейся и отчаянно желающей большего.

Отпустив меня, Джетро полез в карман куртки и вытащил сложенный кусок пергамента.

- Справедливо предупредить тебя, Иголочка, что после этого поцелуя я чертовски тверд как скала и нуждаюсь в тебе больше, чем могу вынести. Я сомневаюсь, что у меня хватит самообладания заказать кофе или посмотреть, как ты ешь кусок торта, не будучи внутри тебя, поэтому я собираюсь показать тебе это, прежде чем вытащу тебя из этого места и найду темное место, чтобы я мог трахнуть тебя. Затем, я справлюсь со своей похотью, я вознагражу тебя, занявшись с тобой любовью и показав, как моя любовь может быть одновременно наказанием и игрой.

У меня отвисла челюсть. Его слова плескались вокруг меня, облизывая мои соски с обещанием.

- Мы можем уйти прямо сейчас. Сию же секунду.

Он покачал головой, разворачивая пергамент на низком кофейном столике.

- Нет, мы не можем. Пока я не покажу тебе это.

Его глаза встретились с моими, темные и восхитительные, его губы блестели от нашего поцелуя.

- Я никогда тебе этого не говорил, но Священное Обещание, которое я заставил тебя подписать в ночь на день рождения Ката, я сжег его перед тем, как приехал за тобой в Лондон.

Я вздрогнула, вспомнив ту ночь и то, что произошло потом. Он поцеловал меня. Он трахнул меня. Он позволил бы мне победить, увидев, как я разваливаюсь на части.

- Почему?

Его пальцы погладили написанные чернилами слова.

- Потому что я не хотел нести бремя владения твоей душой.

Расправив пергамент еще шире, разглаживая изгибы от центра, он снова сунул руку в карман и вынул авторучку.