Но сейчас, когда её уже четвертые роды длились более двенадцати часов подряд, я тревожился отнюдь не о внешности. Она отошла на второй план. Как и пол ребенка. Главное, чтобы и он, и моя Эрлин выжили и были здоровы. Время шло, а дитя всё никак не спешило появляться на свет. То ли от переживаний мне так казалось, то ли правда она в этот раз кричала сильнее, чем раньше. И в этом был виноват я. Я и только я.

Четвертые роды за пять лет. Она беременела менее, чем через пол года после каждого разрешения от родов. Я должен был дать ей отдохнуть, а не бросаться на неё, как неотесанный варвар. Если с ней и нашим ребенком что-то случится, это будет только моя вина. Моя самоуверенность и животная похоть сыграли со мной злую шутку. Ведь каждый раз Эрлин, как говорили бабушка и повитухи, легко рожала. Может быть, по женским меркам это считалось «легко», однако со стороны каждые её роды мне виделись адскими муками. И сейчас она снова мучается, пока я просто хожу под дверью, готовый завыть, как нордорийский волк.

Ром не брал меня. Я начал уже вторую бутылку за эту ночь. Стоны Анны Авроры отрезвляли быстрее, чем хмель успел проникнуть в сознание. Если я попаду в ад, а я туда попаду, учитывая сколько жизней забрал во время войны, то я точно знаю, какое наказание меня ждет. Я буду веки вечные метаться по гостиной под крики Анны Авроры, мяуканье этой рыжей твари и монотонные молитвы нордорийского жреца и эльратского церковника. А также под позвякивание какой-то ритуальной дребедени и шелест молитвенных книг.

Так ушел в себя, так ждал этого, что мне начало казаться — я слышу детский плач. И лишь по реакции присутствующих понял, что звуки эти реальны. Мне не кажется. Я слышу крики новорожденного.

— Святые Бескрайнего Севера… — беззвучно зашевелил губами я, опершись о стенку.

За дверью послышалась какая-то возня. Женщины метнулись, очевидно чем-то встревоженные.

— Не может быть, вы только посмотрите! — прокричал кто-то в спальне. — Я же вытянула послед за пуповину!

О, Боги что там? Что-то с ребенком? С Анной Авророй?

— М-мм… — раздался стон моей жены.

— Готовьте ещё полотенца! Нам не хватит! Нужно больше теплой воды! У нас минут десять — не больше! Несите скорее! — крикнула повитуха.

— М-мм… — снова стон.

Что там происходит? Ребенок плачет, значит что-то с Эрлин? Что я наделал! А если она умрёт?! Я оставлю наших детей без матери! Святые Бескрайнего Севера, только сохраните ей жизнь. Это только моя вина. Меня заберите, но оставьте её!

Двери спальни распахнулись, оттуда вылетели служанки, их фартуки были запачканы кровью. У меня аж в глазах потемнело. Если бы не Бриян, я того гляди свалился бы в обморок, как кисейная барышня.