— "Numb" Linkin Park, — брякнула я.

Психотерапевт без слова схватилась за мощный телефон и стала что-то искать. Она молчала пару минут, при этом даже не включила песню, видимо, просто напросто нашла текст с переводом, а затем отложила телефон в сторону и внимательно посмотрела на меня.

— Вы ведь в курсе, что я лично знакома с вашим отцом, не так ли?

— Естественно.

— И все равно согласились прийти, — продолжала она.

— Да.

— Почему?

— Ну, во-первых, вы все равно не можете ему ничего рассказать, так как профессиональная этика для вас должна что-то значить. Во-вторых, отец всегда выбирает отличных профессионалов. В-третьих, всегда проще согласиться, чем нет. Я обещала сходить, а не остаться.

— Уже подумываете не приходить в следующий раз? — поддела она меня.

— Именно так.

Остаток встречи прошел в таком же ключе. Я ни о чем конкретном не рассказывала, меня ни о чем конкретном не спрашивали. Может, потому что отец успел рассказать, какая я и что это мой третий специалист. А, может быть, потому, что, эта дама — дотторесса Батталья, решила пойти своим путем, не следуя четким указаниям кого-то извне. На протяжении всего часа она продолжала делать заметки в своей толстой тетради, видимо, надеясь, что это наша не последняя встреча.

Затем мы попрощались. Она даже не спросила, приду ли я снова. А я еще пока сама для себя не решила. Посмотрим, как пойдет дальше.

На улице был ноябрь. Римский солнечный ноябрь, когда дневная температура еще дотягивает градусов до восемнадцати и приходится расстегивать пальто, а утром ты его запахиваешь наглухо и обматываешься шарфом. Платаны вдоль Тибра наполовину полысели, а те листья, что еще висели на узловатых ветвях, скукожились и стали коричневыми. На земле их тоже было превеликое множество, потому что городские службы работали очень по-римски, а именно, совсем не работали. Туристы гуляли и фотографировались на фоне острова Тиберина, не замечая грязной набережной, а я шла по направлению к метро. Мне нужно было собраться с мыслями и решить, наконец, когда, а самое главное, как порвать со своим бойфрендом. Трудно было сказать, в какой момент наши отношения стали токсичными. Но проведя их доскональный анализ, я пришла к выводу, что они как раз такими и были.

К счастью мы еще не успели съехаться, поэтому все должно было пройти быстро и безболезненно. Но ощущение того, что "опять ничего не вышло" оставляло на душе гаденький след. Так или иначе, а чувство, правда я совсем не уверена, что это была любовь, пропало под натиском обвинений, унижений, сравнений, манипуляций и просто неуважения. Вот о чем мне стоило поговорить с психотерапевтом. Не об отце, с которым и так все ясно, а о Томмазо. Если вспомнить, как мы познакомились, то станет понятно, что тревожный звоночек зазвонил уже тогда, а затем превратился в тревожный набат. Но я, отчаянно желавшая отношений, отмахнулась от него.