– Не надо, мышь, только не плач. Я через полчаса приеду. Обещаю. И я люблю тебя. Хорошо.

Он машинально убрал телефон к себе в карман. Павел привстал. Я, в каком-то непонятном порыве, схватила ребенка на руки и прижала к груди.

Андрей облизнул языком пересохшие губы. В этот момент он постарел как минимум лет на десять. Мелкие морщинки собрались вокруг бархатных глаз. Он снова положил руку на грудь, тяжело вздохнул, и еле сдерживая слезы, незнакомым голосом проговорил:

– Отец умер.