— Ну конечно, за один день он сошел с ума, — посмотрел в сторону выезда с парковки.

— Ладно, я думаю тебе ночью не стоит приезжать, правда жалко тебя гонять.

— Чего жалко — то, я рядом хочу уснуть, пусть и под утро. А ты платье купила?

— Ага, утром с Полькой подобрали, — сгребла горсть орешков из плошки на кухонном столе.

— Твои формы, надеюсь, подчеркивает? — правой рукой убрал пакет с пассажирского сиденья.

— Как же их не подчеркнуть, все как ты любишь, Макар, — закинула три ореха в рот и посмотрела в окно. — Здесь все так непривычно стало, вроде и уезжала ненадолго, но успела отвыкнуть, даже кухня будто не моя.

— Это говорит о неустойчивости твоей психики, детка.

— В смысле?

— Ну у детей убери игрушку на месяц в шкаф, они спустя время будут думать, что она новая. Ты разве не знаешь этот прикол?

— Ты серьезно? — перестала жевать.

— Ну да, проверим?

— Макар, я тебя сейчас покусаю! — щёлкнула кнопкой чайника. Давай я тогда что — нибудь приготовлю, что ты хочешь? Макароны пойдут?

— Не, пожарь лучше рыбу, у тебя в морозилке не осталась?

Открыла морозилку и удивилась, приложив ладонь к щеке.

— Лежит твой карп, так ему полгода! Когда ты успел его туда засунуть?

— Ну, помнишь, тогда много наловил, а когда стал домой собираться, забыл, — засмеялся.

— Вот его тебе и пожарю, — грозно сообщила, вытаскивая большую рыбину, завернутую пакет.

— Эй, стой, я жить еще хочу!

— Тогда рыбы нет, по — прежнему могу сварить макароны, — кинула пакет в мусорное ведро.

— Очень хорошая идея, обожаю макароны! — улыбнулся и повернул на МКАД.