Мужчине удалось договориться про приватный диалог в маленькой неуютной комнате, разделяющей собеседника и задержанного стеклом во всю стену. Сама атмосфера помещения нагнетала тоску и депрессию. И только мысль, что Женя стоит прямо за дверью, грела и успокаивала.

Когда Камилла вошла внутрь, что-то внутри меня будто вздрогнуло от искреннего шока. Женщина больше не казалась мне обольстительной брюнеткой в бесформенном костюме, ее словно выдернули из дома после сна... На голове был неаккуратный пучок; полное отсутствие макияжа подчеркивало настоящий возраст.

— Неожиданно, — хмыкнула та не тем елейным голосочком, что предпочитала обычно, а хрипло-прокуренным, пробирающим до мурашек. Сверкнув в меня озлобленным взглядом, она плюхнулась на стул и пугающе рассмеялась. — Дай угадаю? Женя тебя прислал, чтобы ты меня разжалобила и вытянула признания? Только я вам не идиотка и на это не поведусь.

— Я пришла говорить, — сжавшись на стуле, я бросила краткий взгляд на часы. Женя дал мне лишь пять минут и что-то подсказывало – он сидит там с секундомером. — Как ты себя чувствуешь? Все хорошо?

— Все ли у меня хорошо? — сцепив зубы, та сжала кулаки до хруста суставов. — Ты когда-нибудь спала на камне, деточка? Ох, о чем это я! Твоя задница с пеленок привыкла к мякеньким перышкам. Это таким, как я, надо задницу рвать, чтобы чего-то достигнуть.

Я заставила себя промолчать о том, что Камилла имела огромные связи и легально зарабатывала огромные деньги без нарушения закона. И даже подчистив приличный капитал семьи Жени, она не остановилась, а захотела больше. Жадность сгубила в ней стратега.

— Мне очень жаль, — только лишь выдохнула.

— Тебе? Меня? Жаль?? — с каждым словом изумление на лице женщины становилось все больше, раздражение со злостью возрастало. Она набрала полные легкие кислорода и нагнулась в мою сторону, заставляя вжаться в стул. — Это мне жаль вас, недоумков. Пытаетесь строить из себя каких-то великосветских философов, а на самом деле ничего из себя не представляете. Вами управляют такие, как я. И дня не пройдет, как я выйду из этого места и Жене твоему не поздоровиться за каждый час, что я вынуждена сидеть в этом месте.

— Ты просто расстроена, — кратко кивнула, — я понимаю.

Кажется, мое спокойствие еще больше раздражало Камиллу… Либо сутки в изоляторе дали о себе знать, потому что что-то странное вдруг загорелась в глубинах ее глаз, пугающее. Она криво улыбнулась, вальяжно протянув: