— Как, как ты понял?! — выкрикнула мама.
— За дурака меня держишь, милая? В доме был мужчина! Он сделал вкрутил лампу! Починил смеситель! Или ты думаешь, я поверю, что ты сделала это сама? Последний раз спрашиваю, Дана. Кого приводила?
— Боже, какой ты идиот! — выкрикнула мама.
Вдруг послышался грохот. Такой, что сердце екнуло. Мама взвизгнула.
Господи, что случилось?.. Если отчим тронул мою маму, я его прикончу! Клянусь, ему непоздоровиться!
Прямо в обуви я бросилась в их спальню и замерла на пороге. Мама жалась в углу, будто провинившаяся школьница, а отчим стоял рядом со стеной, и около его ног валялся разбитый телевизор, что раньше стоял на тумбочке вдоль стены. Также на полу валялась ваза с белыми цветами, которые, видимо, привез отчим. Сам Андрей, облаченный в белоснежную рубашку и дорогой костюм, тяжело дышал. Его лицо было искажено от ярости — так, что даже вены на лбу вздулись. Мне стало не по себе. Да он же ненормальный! Чертов псих!
— Что происходит? — дрожащим голосом спросила я, переводя взгляд
— Вон пошла, — велел Андрей, не глядя на меня.
— Ты как с моей дочерью разговариваешь? — закричала мама.
— Пусть не лезет под горячую руку. Дверь закрыла и ушла, — приказал отчим. — Живо.
Но я не сделала этого. Осталась. Как я брошу маму одну?
— Ты прав, — вдруг сказала я, чувствуя, как печет от эмоций щеки. — В доме был мужчина. Единственный мужчина за все то время, пока я тут живу.
Андрей медленно ко мне развернулся, и мне стоило больших усилий не отступить назад. Глаза у него были яростные, налитые кровью. Он совсем свихнулся на ревности!
— Да ты что? — вкрадчиво спросил он. — И кто же это? Что за
— Мой парень, — вздернула я подбородок. — Он приходил ко мне в гости. Починил то, что неделями не можешь починить ты, Андрей.
— Полина! — выкликнула мама, но меня было не остановить.
— Да, ко мне приходил мой парень.
— Что?.. Тот отброс? — Лицо Андрея потемнело. И, несмотря на то, что он говорил спокойно, мне стало страшно. Но не отступать же?
— Он не отброс… Не называй его так. Его зовут Дима, — тихо сказала я.