А вот в чёрном «Камаро», мчащемуся загород по практически пустым дорогам, атмосфера была не столь радужной. Нюта, забившаяся на заднее сидение, отказавшись сесть вперед, на нервах сгрызла все ногти и искусала губы до крови. Бледные, постоянно потеющие ладошки были сжаты между плотно сведенных колен, а перепуганные глаза, казалось, занимали всё лицо разом.

Смотреть на нее, даже через зеркало заднего вида, было просто невозможно. И Демьян был бы рад ей помочь, успокоить, обнадежить. Да только как? Все слова были бесполезны, да она их и не услышит. А дела… Всё, что мог, Исаев уже сделал.

Эта вынужденная беспомощность просто бесила. Не находилось даже нужных слов — они все уже давно были придуманы и произнесены, бесчисленное количество раз, все по очереди и вразнобой. Но толку?

Почти год после аварии Нюта находилась в состоянии постоянной тревоги и неизвестности, а потом, когда забрезжила надежда, ей и тут обломали крылья! Раньше ей придавали сил даже крупицы положительной информации, а потом будто перекрыли весь кислород разом. Это было жестоко.

Последние полгода она съедала сама себя, пытаясь делать вид, что всё в полном порядке. Ходила, улыбалась, ругалась, танцевала иногда… А по ночам, прячась ото всех, просматривала с телефона все последние новости, особенно заграничные.

Как только с ума не сошла?

— Ты уверена? — когда прошло уже долгие пятнадцать минут, а Соболева все еще не собиралась даже сдвинуться с места, Демьян обернулся в сторону заднего сидения, перетянутого хорошей белоснежной кожей. — Может, мне сходить одному?

— Нет, — хрипло, и почти неслышно произнесла она. И, откашлявшись, пояснила чуть громче, отрывая, наконец, взгляд от коттеджа, который всё это время созерцала невидящим взглядом. — Нет. Я должна сама. Но ты же пойдешь со мной, да?

Демьян не ответил. Вместо этого, он покинул удобный салон своего авто, открыл дверь и аккуратно выдернул оттуда поникшую Соболеву. Но и уйти сразу не дал: просто стоял какое-то время, прижимая ее к себе, поглаживая по растрепанным волосам:

— Глупая. Куда я от тебя денусь? Заяц, мы пойдем туда только тогда, когда ты будешь готова. Ни раньше, ни позже. Если захочешь — уедем прямо сейчас, и я ни скажу тебе ни слова. Подробности узнаем потом.

— Я была бы рада, — рыжая горько вздохнула и как ребенок, крепко обхватила его за талию двумя руками. — И очень бы хотела свалить всё на тебя. Но в этот раз мне нужно проявить самостоятельность. Да?

— Да, — хмыкнул Исаев, хотя думал совсем наоборот. Но разве он мог сказать вслух что-то подобное? Ей? — На этот раз было бы неплохо. Иначе я разорюсь платить за твой интернет. Ты слишком много новостей читаешь.