Кира нервно сглотнула, снова поправила подол серого платья и взглянула на Баграта:

– То, что происходит между мной и Левоном, это наше личное дело. Я не буду его обсуждать с вами.

Она сказала это твердо, будто все давно для себя решила. И это Баграту очень не понравилось.

Тут-то он и понял, что по-простому не обойтись.

– Повиниться перед тобой хочу…

Сказал и посмотрел на нее со значением, надеялся, оценит момент. Когда еще он, Баграт Саркисян, будет извиняться перед ней.

Она оценила, удивленно на него уставилась, неожиданно сказала:

– За тот случай, когда ты мне предлагал постель?

– Э-э… – Про это Баграт успел позабыть. – И за это, конечно. Ты не обижайся на меня, я тогда глупо себя повел, но Левон мне все популярно разъяснил.

Разумеется, Баграт не стал уточнять, каким мордобоем сопровождалось это разъяснение. Дождался кивка Киры и продолжил:

– Ты главное послушай. Я про случай с Пантелеевым. Не вини брата за мой проступок, это я его подговорил. Показал ему видео, как ты выходишь из лифта, нарыл информацию про этого прощелыгу. Левон и не собирался за тобой следить, это все я… Ты пойми, я просто думал, ты спишь с доктором, переживал за брата. Потом узнал, что терапевт снимает номер каждые две недели, ну и… Но я урок усвоил, больше в ваши отношения встревать не стану.

– А у Левона что, своей головы нет? – ответила Кира неожиданно резко. – Он живет твоими выводами?

При этом она даже как-то изменилась в лице, из испуганной птички превратилась в строгую львицу. Чудные дела…

– Любит он тебя! – с чувством проговорил Баграт. – С ума по тебе сходит. Что тебе еще надо? Неужели лучше будешь лелеять свою обиду и оставишь дочку без отца?

– Так любит, что даже с невестой не спешил расстаться? – вдруг выдала она, строго посмотрев на Баграта. – Если бы любил, сразу бы разорвал помолвку!

– Кира, но как он мог? Лилит ведь была за границей, – вставил свои пять копеек Артур. – Когда понял, что она задерживается, так сразу к ней и полетел.

– А телефоны людям на что? – Кира строго на него зыркнула.

– Телефоны? – усмехнулся Артур. – У нас так не принято. Родители его и так чуть не сожрали, а если бы он проявил такое неуважение, отец бы не простил.

– Ну да, ну да, – всплеснула руками Кира. – Я уже это слышала. К ней надо со всем уважением, а со мной можно не церемониться. Чемоданы в зубы и чеши, Кира куда подальше без всяких там объяснений… Я ж кто? Я ж не какая-то там невеста, которую выбрали ему родители. За мной никакой семьи не стоит…

И с такой обидой она это сказала, что Баграт разом все понял. Гордыню ее Левон задел, обидел неуважением. Но разве ей неизвестно, что гордыня – это грех?