Как только Лилит ее увидела, глаза заполнились непрошеными слезами, а горло засаднило, грудь сдавило. Она и слова вымолвить не смогла от переизбытка чувств.

Однако ее и без слов поняли.

– Лилит, милая, – проговорила Карина Авиковна дрожащим голосом.

Тут она увидела, что огромные черные глаза матери Левона тоже на мокром месте.

Карина Авиковна шагнула к Лилит, крепко-крепко обняла, прямо в прихожей стала гладить по голове, успокаивать:

– Ты моя хорошая, красивая девочка… Я понимаю, тебе так больно…

Через пять минут Лилит уже сидела с Кариной Авиковной в гостиной, пила ромашковый чай, который та ей сделала для успокоения, и горько вздыхала.

– Не могу понять, – говорила она. – Чем я ему не угодила? Почему бросил?

– Ох, милая моя, – цокала языком Карина Авиковна. – В том не твоя вина! Всем ты хороша, даже не думай!

– Если не моя вина, то чья? – не унималась Лилит. – Нет, что-то во мне не так, раз Левон меня бросил.

– Мой сын – идиот, – качала головой Карина Авиковна. – Такую девушку упустил! Вроде умный малый, а так сглупил…

– Может быть, вы его как-то сможете переубедить? – с надеждой спросила Лилит.

На это несостоявшаяся свекровь лишь всплеснула руками.

– Как же я могу его переубедить, если он меня не слушает, даже разговаривать не хочет. Больше того, он и отца не слушает. Мы пытались, милая! Мы очень старались вас помирить…

Слова Карины Авиковны больно резанули Лилит по сердцу.

– Но почему он так резко? – не унималась она. – Аж в Германию полетел, лишь бы скорее со мной расстаться…

Карина Авиковна посмотрела на нее с болью и ответила:

– Мы с отцом сначала тоже недоумевали, а после разговора с ним догадались…

– И что? – Лилит аж подалась вперед, впитывая каждое слово.

– Есть у Левона ахиллесова пята.