Эверли ненадолго задумалась, а потом протянула руку.

– Дай мне свой мобильный.

Я передала его ей, и та что-то в нем напечатала. Затем вернула мне.

– Я сохранила свой номер. Чтобы ты могла вернуть кофейный долг.

Я расплылась в улыбке от уха до уха.

– Тогда будь готова, что я свяжусь с тобой, как только устроюсь.

– Супер. – Она бросила взгляд на свои часы. – А теперь мне пора, меня ждет мой парень и я уже опаздываю.

– Конечно, беги. И еще раз спасибо за кофе, – откликнулась я, подняв стакан. Она чокнулась со мной своим на прощание.

Я смотрела ей вслед, когда она покидала кафе, затем собрала свои вещи и тоже вышла на улицу. Сделала большой глоток кофе. Он оказался еще чересчур горячим, но на вкус был просто божественным и придал мне сил, в которых я нуждалась, чтобы преодолеть остаток пути до дома брата.

Мысленно я проклинала Эзру. Гарантирую, ему просто было лень встречать меня на вокзале. Брат считал меня никчемной, как и наши родители. Пускай ни он, ни они не произносили этого вслух, в их присутствии я вечно чувствовала себя полной неудачницей. Поэтому мама с папой ни при каких обстоятельствах не должны узнать, что я уже не в Лос-Анджелесе. Будь у меня такая возможность, я бы и Эзре никогда не рассказывала про свой провал. Однако он – моя последняя надежда на спасение из одной гадкой ситуации, и я зависела от него, нравилось мне это или нет.

Тем не менее я уже завела первую знакомую. Я верила в судьбу и всегда старалась во всем видеть сигналы. И случайная встреча с Эверли наверняка была именно таким знаком.

К черту Лос-Анджелес, – думала я, пока волокла свой чемодан по уличной грязи. – К черту актерскую карьеру, к черту агентов, к черту мечты. К черту все.

Надо снова и снова твердить эту мантру, тогда рано или поздно она угнездится в моем подсознании. В конце концов, один раз это уже сработало, когда разбилась моя первая голубая мечта.

Следуя карте на своем смартфоне, я свернула на следующем перекрестке. Эта улица была у́же и тише, и чем дальше я продвигалась, тем белее и чище выглядел снег – и тем тяжелее мне становилось тащить свой багаж.

Когда я наконец дошла до дома с серым фасадом, подходящим под описание Эзры, то вымокла насквозь, наполовину превратилась в ледышку и совсем запыхалась. Уверена, скоро у меня начнет болеть рука.

Садик перед домом полностью замело снегом. Только дорожку более-менее расчистили, и виднелась пара отпечатков ног. При виде этих следов у меня чуть сильнее забилось сердце.