— Я восхищаюсь честностью, Хэвенли. Так и есть. Но представь, как бы ты восприняла это, если бы я сказал тебе в тот вечер, что тоже хочу переспать с кем-нибудь.

Она бы чувствовала себя несчастно. Ужасно. Смущенно.

— Ты прав. Извини, — она прикусила губу, чтобы не заплакать. — Я все испортила.

— Нет. Иди сюда, ангел, — он притянул ее в объятия и прижал к своей твердой груди, к бьющемуся сердцу.

Вдруг она почувствовала тепло и утешение. Почувствовала себя в безопасности. Желанной. Почти полноценной.

Сет погладил ее по спине, уткнулся носом в шею, вдыхая ее запах, словно потеряв себя в этом мгновении.

— Не плачь.

— Я злюсь на себя. Я провела несколько недель в растерянности, пытаясь понять, что произошло, а теперь услышала, что если бы я лучше подбирала слова…

— Если бы я задавал вопросы. Если бы я заставил тебя объяснить. Если бы я подумал, прежде чем отреагировать. Если бы я помнил, что ты девственница, которая, возможно, не поняла, что я пытался сказать, — он погладил ее по щеке и покачал головой. — Не взваливай все это на свои плечи. Важно то, что мы сейчас разговариваем.

Кивнув, она шмыгнула носом и попятилась.

— И я рада, но…

Хэвенли боялась закончить эту фразу. В последний раз, когда она честно призналась в своих чувствах к Беку, Сет положил конец всему, что было между ними. Конечно, он сказал, что теперь понял. Но так ли это? Действительно?

— Ты встречаешься с Беком и все еще испытываешь к нему чувства? Я знаю. Но, ангел, я вернулся и хочу тебя больше, чем когда-либо.

Она встретила его пристальный взгляд, зная, что он увидит извинение на ее лице за то, что она не могла помочь.

— Я уже поняла. И я в шоке. В хорошем смысле…

Очевидно, ей придется выбирать между ними. Но… Сет и Бек были невероятно разными мужчинами, которые заставляли ее чувствовать совершенно разные вещи. Ее похожий на викинга частный детектив с восточного побережья заставлял ее таять и гореть. Он шептал слова, от которых у нее кружилась голова, даже когда говорил с ней, подшучивал над ней, не как у девушки, которой она часто себя чувствовала, а как у женщины, которой она хотела быть.

Остроумный доктор подталкивал ее думать и жить, быть храброй, даже когда он защищал ее, казалось, всегда опекая, рыча, готовый отпугнуть зверей реальности. В одну минуту он пытался развить ее ум, чтобы она думала, как равная ему. В следующее мгновение она чувствовала, что ее балуют и лелеют.

Они оба заставляли ее тосковать и желать их больше, чем она могла сопротивляться. Они оба держали ее так, что она не знала, как вылечиться. Как она могла уйти от одного из них?