Хэвенли постаралась перевести дыхание.

— Как будто моя кровь кипит, а кожа горит. Как будто здесь много воздуха, но я не могу дышать.

— Ты возбуждена, ангел, — широкая улыбка появилась на лице Сета. — Я надеюсь, тебе понравится это чувство, потому что мы собираемся увеличить его намного больше.

— Пожалуйста, — тихий вскрик сорвался с ее губ.

О, черт. Ему нравилось слушать, как она умоляет.

Бек кипел от желания, чтобы она извивалась под ним.

— Тогда разденься для нас, малышка.

Нервно кивнув, она потянулась за подолом футболки и стянула розовый хлопок через голову. Когда она уронила его на пол, он упивался ее стройными плечами, сладким блеском ее грудей и гладкой золотистой кожей ее торса.

Член Бека дернулся. Он сжал пальцы и челюсть одновременно. Боже, помоги ему обрести самообладание.

— Мне нужно чтобы ты сняла этот лифчик, — огрызнулся Сет. — Сейчас.

Тем не менее, она колебалась, ее взгляд метался между ними.

— Что такое? — Бек старался говорить так, как будто он не умирал от желания сорвать остальную ткань с ее тела и войти в нее сейчас.

— Я только что поняла, что ты видел меня голой… но Сет не видел.

Частный детектив бросил на него косой взгляд, затем открыл рот, прежде чем быстро захлопнуть его. Да, Сет не был рад, что Бек увидел ее такой красивой и обнаженной. Но размышления об этом сейчас не принесли бы никому из них никакой пользы.

Он ожидал, что они столкнутся с несколькими опасными порогами, путешествуя по неизведанным водам. Им просто придется научиться грести в одном направлении.

— Не нервничай. Я уже знаю, что его ждет угощение, — предложил Бек.

— Ты чертовски прав, так оно и есть. Давай, ангел…

Ответ Сета развеял некоторые его опасения. Делиться было не так сложно, как он опасался — до сих пор. Может быть, они могли бы сотрудничать, оставаться на общей волне. Но им пришлось бы практиковать отпущение грехов. Их спорное прошлое сегодня не имело значения.

Сделав глубокий вдох, Хэвенли потянулась за спину и расстегнула лифчик. Тонкие бретельки соскользнули с ее рук. Кружевная ткань упала на пол. Ее бледные груди с розовыми вершинками вырвались на свободу.

Оба мужчины выдохнули с тяжелым стоном.