— Можно просто Рита. Я была у вас на приеме около года назад. Вы, наверное, вряд ли помните…

Грузная женщина с платком, небрежно закинутым на левое плечо (почему дамы за сорок постоянно обматываются этими пестрыми тряпками с бахромой?), немного приподнимает на носу очки, чтобы рассмотреть посетительницу получше, а та в свою очередь даже не пытается изобразить из себя невозмутимость. Покусанные губы, сломанные ногти и трясущаяся коленка — все это расскажет о нервозности «пациентки» красноречивее слов.

— Отчего же? Я очень хорошо вас помню, Рита. Точно, вы ведь также просили звать вас по имени тогда, верно? Как раз примерно в это время я ждала вас снова.

Да-да-да… Каждый год у Маргариты Сергеевны осеннее обострение, что заставляет выбираться из своего безопасного кокона и ехать сюда, в соседний город, к психотерапевту. Почему в соседний? Потому что она панически боится, что хоть кто-то из знакомых узнает о ее проблемах. Как будто бы действительно есть кому-то дело.

Что только не приписывали Рите в этом самом кабинете за пять лет нечастых посещений. Тревожное расстройство личности, страх сексуальной близости и, конечно же, ОКР. Но эти заезженные диагнозы — верные друзья любой истерички, нуждающейся во внимании — скоро разбавили более изощренные заключения. Едва психотерапевт узнала, что Рита, оказывается, достаточно большой начальник, в ее «историю болезни» тотчас было вписано: «нарциссическое сексуальное расстройство».

Серьезно?

«Да я даже в магазины одежды лишний раз стараюсь не ходить, чтобы не поставить на себе крест окончательно, о каких нарциссах вообще речь?» — негодовала про себя Рита, и возможно она была права. Но психотерапевт наверняка была правее — она же специалист, профессионал. Жаль только, что ее беседы и постановка диагнозов не помогали совершенно. Тяжелее этих сессий проходили только посещения гадалок и знахарок, к которым порою записывала ее мамочка, желая помочь хоть чем-нибудь несчастной одинокой дочке почти бальзаковского возраста. Там, где бессилен научный подход — магия исправно работает, это понятно.

И зачем она вообще сюда приходит? Потрепаться без цели Рита может и с подругой. А, нет, не может. У нее же нет подруг.

Ладно, тогда придется остаться.

— Итак, давайте начнем наш сеанс, — выдает уважаемая женщина с мало различимым интересом в голосе. Ее можно понять. Слушать чужое нытье — та еще работенка. Это надо призвание иметь. — Чай? Кофе?

— Нет, спасибо, — суетливо отказывается девушка, пусть после такой долгой дороги, еще и в столь промозглую октябрьскую погоду выпить чего-нибудь горячего было бы совершенно нелишним. А простужается Рита по щелчку пальцев.