Так что представьте мое чертово удивление, когда ее помощница, невысокая женщина с длинными волосами и очками в золотой оправе, говорит мне:

— Она взяла выходной, сэр.

— Мы говорим об одной и той же Аспен Леблан, или вы взяли подработку и стали чьей-то помощницей?

Она выглядит ошеломленной на секунду, затем говорит:

— Я говорю о мисс Леблан. Она обычно не работает в этот день года.

Я проверяю дату на часах, чтобы убедиться, что это не день рождения Гвен. Аспен упоминала, что, поскольку она думала, что ее дочь умерла, она напивалась на ее могиле и оплакивала ее.

Хотя пьянство это неприятная привычка, которое она соблюдает и без траура.

— Вы знаете, почему она не работает именно в этот день?

Женщина медленно качает головой.

— Мисс Леблан не очень-то любит делиться.

Разве я не знаю, черт возьми?

Когда я выхожу из кабинета Аспен, между моими бровями может поместиться Атлантический океан. Пятьдесят процентов вероятности, что Нейт знает, в чем дело, но я не хочу рисковать остальными пятьюдесятью процентами, чтобы он что-то унюхал.

Кроме того, учитывая, что она никогда не говорила с ним по душам о своем темном происхождении, я могу снизить этот процент до тридцати.

Достав телефон, я делаю паузу, глядя на мучительные снимки, которые она присылала мне в течение последних нескольких дней.

Потому что, видимо, неспособности прикоснуться к ней недостаточно, поэтому ей приходится дразнить меня тем, чего мне не хватает. Или чем я мог бы заниматься, если бы Гвен не взяла привычку виться вокруг нее, как навязчивая тень.

Я осматриваю свое окружение, убеждаясь, что никто не видит ее наготы, а затем печатаю.

Кингсли: Ты не отвечала на мои звонки весь день, так что сейчас самое время.