— Ты прав. Это были бы не мы.

Уэстон глубоко вздохнул, взял меня за руку, и наконец я поняла, почему у него вспотели ладони. Мой дерзкий мужчина нервничал. И не он один. Я прижала другую его руку к своей груди, где неистово колотилось сердце.

Уэстон прочистил горло.

— София Роуз Стерлинг, до встречи с тобой в моей жизни не было ни смысла, ни цели. Теперь я знаю, почему — я ждал тебя, чтобы полюбить. Сердце подсказывало это с самого первого дня, как мы переступили порог «Графини». Однако это казалось бессмысленным, и мне потребовалось время понять, что любовь не обязательно должна иметь смысл; она должна делать нас счастливыми. И ты делаешь, Соф... ты делаешь меня невероятно счастливым. Я хочу провести остаток жизни, споря и мирясь с тобой. Окажешь ли ты мне честь, став моей женой? Потому что я бы не захотел ни одну спутницу в мире, кроме тебя?

Слезы текли по моим щекам. Не знаю почему, но я опустилась на колени и прижалась лбом к лбу Уэстона.

— Как я могу отказать, когда ты наконец правильно процитировал Шекспира? Да! Я выйду за тебя!

Уэстон надел мне на палец кольцо с великолепным бриллиантом, и тысячи огней на ели потускнели в сравнении с его блеском.

Уэстона по обыкновению обнял меня за шею, сильно сжал и притянул к себе.

— Хорошо. А теперь заткнись и дай мне поцеловать тебя.

Он целовал меня посреди вестибюля, перед большой рождественской елью, казалось целую вечность, а когда нам пришлось прерваться, чтобы глотнуть воздуха, раздались аплодисменты. Потребовалось несколько секунд, чтобы понять — это в нашу честь. Лобби заполнили люди, и они хлопали нам.

Я огляделась вокруг. Тут был мистер Торн и… я несколько раз моргнула.

— Это...?

Уэстон улыбнулся.

— Скарлетт? Да. Я доставил ее сюда вчера вечером, чтобы попросить разрешения жениться на тебе. Твой отец вряд ли бы разрешил, и, кроме того, мнение Скарлетт ты ценишь выше, чем его.

Уэстон помог мне подняться на ноги. Скарлетт, мистер Торн и остальной персонал подошли, чтобы поздравить нас.

Все это до сих пор не укладывалось в моей голове.

— Это так невероятно. — Я имела в виду не только предложение, но и все в целом. — Помнишь историю о том, как в последний раз в «Графине» украшали ель?

Уэстон кивнул.

— Они втроем украшали ее прямо здесь, на этом самом месте. Грейс всегда надеялась, что наши дедушки помирятся, и они это повторят, но ее надежды не сбылись. Именно поэтому она больше никогда не украшала «Графиню» на праздники, и именно поэтому я захотел это изменить. Наши деды слишком упрямы, чтобы мирится, но Грейс была бы счастлива, что Стерлинги и Локвуды наконец-то снова подружились.