– Отрицательно на любые травмы. Этот кусок дерьма, черт возьми, ударил меня, вырубил, как гребаный бампер автомобиля. – Гнев пронизывает меня из-за беспечности Сантьяго. Я планирую ударить его в тот момент, когда он войдет в комнату Cool Down (прим. пер. комната перед подиумом, где эмоциям полагается остывать) после Гран-при. Сбить с его лица эту милую мальчишескую улыбку.

– О, черт! Ноа, приготовься!

Холодок пробегает у меня по спине. Не в силах пошевелиться из-за того, что мое тело в ловушке, я сижу, пока машина Джакса сворачивает, прежде чем врезаться в мою, поворот, сделанный ранее, делает меня уязвимым для еще одного удара. Черт возьми. Мое тело содрогается, а голова болезненно ударяется о подголовник, в то время как наши машины выходят из-под контроля. Удар дергает меня, мое тело болит так, как я не думал, что это возможно.

Я могу попрощаться со своей победой в чемпионате. И все благодаря Сантьяго и его глупости, что он сделал ход, который не должен был опережать на несколько секунд. Чертовски опрометчиво с его стороны. Моя голова затуманивается, когда адреналин выветривается, и мое тело поддается боли.

– Пошел ты, Сантьяго. Наслаждайся своей победой в чемпионате, потому что это будет твоя последняя победа. – Мне плевать, что все слышат радио моей команды. Пусть фанаты и он знают, что я ненавижу его до глубины души. Сантьяго может сейчас вести себя как дерьмо, но я вернусь за ним. Мудак затеял сражение, в котором ему не победить.

Черные пятна туманят мое зрение, сочетание того, чтобы быть перевернутым и дважды быть ударенным, слишком сильно для моего тела, чтобы справиться. Я чертовски беспомощен, когда команда безопасности работает, чтобы расположить мою машину правой стороной вверх. Я закипаю в своем ядовитом настроении и ударяю руками по рулю в такт колотящемуся сердцу.

Я ворчу на парамедиков, которые проверяют наличие травм. Мое тело получает полную проверку, не имея ничего, о чем можно было бы сообщить, кроме ушиба эго и высокого кровяного давления. Команда безопасности высаживает меня у апартаментов «Бандини», и я пробегаю мимо команды механиков, не интересуясь любезностями или фальшивыми хлопками по спине, говорящими мне, что все будет хорошо. Я не хочу, чтобы люди говорили, что я выиграю чемпионат в следующем году.

Я поднимаюсь по лестнице в свой номер, перепрыгивая через две ступеньки, готовый к тому, кто ждет за дверями. Мои легкие горят от глубокого вдоха. Черт, больше похоже на десять вдохов и выдохов, ритм, наконец, успокаивает меня.