И всего пафоса золотой молодежи мне, увы, не понять…

— Освободи, я сказал! — продолжает вопить мажор, а я делаю музыку погромче и сигналю в ответ.

— А я ответила, что облезешь! — произношу в пустом салоне и улыбаюсь. Ехидно так, ведь наверняка видит.

Но, как ни странно, он уступает.

Это была наша первая встреча с Денисом Радужным. Фамилия-то какая светлая! И такому хмырю досталась…

Нет, парень он, конечно, симпатичный, только уж слишком наглый и самовлюбленный.

— Откуда он взялся? — кивала я в сторону хама, когда мы с подругой снова с ним встретились на парковке через несколько дней.

— Из столицы перевелся на последний курс, — вздыхала томно Агата. — Скажи, красавчик?

— Хмырь! — фыркала я в ответ, так как этот недоумок еще и скалился, глядя, как мы с подругой загружаемся в мою машину. — Сидел бы в своей столице, чего сюда приперся?

— Говорят, у него бабок… — Агата закатила глаза, а я чуть не выдала парочку нелицеприятных словечек в ответ.

Девочка-то я культурная. И воспитанная. Поэтому все мысли по поводу бабок Дениса оставила при себе.

— Такое чувство, что ты на этих бабках помешалась, — я усмехнулась и включила зажигание. — Сама вроде неплохо зарабатываешь.

— Тебе не понять, — отмахнулась от меня Агата, как от назойливой мухи. — Ты не жила в периферии с отцом-сантехником и мамой-медсестрой. Когда штопаешь колготки, потому что на новые денег нет, а еще рядом два орущих рта жрать хотят. Я мыла полы в перерывах между школой и курсами, а после бежала сначала в магазин, а потом стояла полвечера у плиты.

— Ладно, проехали, — я видела, что подруге эта исповедь дается тяжело.

Да я и сама ее знала наизусть. Не то, чтобы она прямо жаждала выйти замуж за олигарха, но и возвращаться в нищету не хотела.

Вот такой вот парадокс.

Не пойму только, что она, а так же ещё целый табун девчонок из нашего универа, в Радужном нашли? По-моему, у нас довольно много нормальных парней и без этого хмыря. Тем более, что он начинал меня нервировать с каждым разом все больше и больше.

То дорогу перегородили, потому что “его величеству” вдруг вздумалось пообщаться с дружком посреди въезда на парковку. Один ехал в одну сторону, другой навстречу — ну и остановились, высунувшись из окон.

Потом я случайно столкнулась с ним на пороге аудитории. И даже слегка обалдела от наглости, которая прямо на лице этого недоумка светилась яркими красками.

— Ой! — я терла ушибленный лоб, а хмырь усмехался, гладя на мои страдания.