— Тебе следует больше заниматься. — сказала я, приподняв губы. Ему вообще не нужно было заниматься. Он был совершенен таким, какой он есть, и это чертовски раздражало.

— Каждое слово из твоих уст… — Он покачал головой.

Он протянул руку и покрутил мой сосок в ответ, заставив меня застонать.

Когда эти удивительные губы потянулись к моей шее, посасывая и кусая ее, когда он играл с моими сиськами, я, наконец, потянулась к его штанам и расстегнула пуговицу. Мои руки уже дрожали, слишком взволнованные тем, что я там найду.

Я провела кончиком пальца по молнии и нащупала что-то твердое. В это время он поднял меня и положил на диван.

— Время вышло, — сказал он сквозь стиснутые зубы.

У меня не было сил дуться. Меня больше интересовало заполучить его внутри себя.

Я взяла за правило закрыть глаза и не смотреть на его тело, когда он снял штаны и забрался на диван. Его большие руки раздвинули мои колени.

— Ты можешь заниматься любовью на диване? — спросила я, уже немного запыхавшись.

— Разве это не противоречит правилам?

Я, наверное, умру, прежде чем все это закончится. Теперь, когда мы были на самом деле голые, как я и хотела в течение некоторого времени, я начала сходить с ума без видимой причины.

— Где бы ты хотела заняться любовью? — спросил он, его руки двинулись вниз к моей очень возбужденной киске.

— Я не знаю. — Я заерзала на месте, когда он большими пальцами раздвинул губы моей киски. — Разве это не должно быть в постели?

— У меня было несколько фантазий трахнуть тебя прямо здесь.

Затем меня внезапно потянули вниз, и я завизжала, по всему телу побежали мурашки. Мне было чертовски страшно открыть глаза.

— Ты не собираешься открывать глаза? — Он взял мою грудь в рот, его язык закрутился вокруг моего твердого соска, затем пососал и укусил.

— Дерьмо!

Я выгнула шею, практически тая под натиском его рта на мою бедную грудь. Другой рукой он обхватил другую грудь и потрогал мой сосок.

— Ответь мне.

— Я пока не хочу разочаровываться.