Они роились вокруг нас, не давая двигаться дальше.
Не обращая внимания на крики Дэна, я толкнул дверь, сбив при этом несколько камер, и подбежал к воротам.
Первое, что я заметил, был мой сын на руках Джейсона Торна прямо возле нашего дома рядом с другой полицейской машиной. Что— то сломалось во мне — или, может быть, что— то починилось… может быть, и то, и другое. Я потерял счет секундам, которые мне понадобились, чтобы пройти мимо полицейских, пытавшихся меня заблокировать, и перейти на их сторону.
— Он заснул, — пробормотал Джейсон, нежно передавая моего сына мне на руки. Я провел рукой по каждому дюйму его тела, чтобы убедить себя, что с ним все в порядке, что ему не причинили никакого вреда, и прижал его к своей груди, когда у меня перехватило дыхание. Весь шум, происходящий всего в нескольких футах, даже не смутил его, когда его голова упала мне на плечо, а крошечные руки инстинктивно вцепились в мою рубашку.
Я уткнулся лбом ему в плечо и сделал глубокий, успокаивающий вдох.
Когда я поднял голову, все, что имело значение, это найти Люси… и она была прямо там, рядом с Олив, крепко сжимая руку своей подруги, а по их лицам текли слезы.
— Я чертовски люблю тебя, — прорычал я, направляясь к ней. — Я чертовски люблю тебя, Люси.
Она обняла меня так же крепко, как и я ее.
Ее тело тряслось рядом с моим, и я слышал, как ее дыхание сбилось. Если бы я мог… Если бы это было возможно, я бы прижал ее еще сильнее к себе.
— Я люблю тебя, — прошептал я ей в шею, прежде чем поцеловать ее кожу. — Я тебя люблю. Я тебя люблю.
Я закрыл глаза и проигнорировал все крики и вспышки.
Я целовал ее губы бесчисленное количество раз, чувствуя вкус ее слез.
Я целовал ее шею, горло, нос. Везде. Каждый дюйм.
Я снова и снова благодарил ее за то, что она была рядом с моим сыном во второй раз.
Я держал ее в своих объятиях долгие минуты.
Я игнорировал весь мир вокруг нас.
Именно в этот момент, в тот конкретный момент, когда все вокруг нас исчезли и остались только мы трое, когда она доверяла мне достаточно, чтобы поддержать ее, доверяла мне достаточно, чтобы позволить мне шептать ей о своей любви, это заставило меня убедиться, что я сделаю все, что в моих силах, даже если это будет означать борьбу с ней, чтобы она поняла, что я тот, кто сделает ее счастливой на всю оставшуюся жизнь, что я тот, кто уже разрушил ее проклятие.