Викинг уставился на мою грудь и какое-то время даже не моргал.

— Нам запрещено касаться вас, — пробурчал он уже не так уверенно, как говорил до этого, лишь на секунду покосившись на мое лицо, и снова его взгляд прилип к груди.

А я подалась вперед, цепляясь уверенно пальцами за его футболку, и потянула ближе к себе, чтобы прошептать:

— А кто об этом узнает, если я буду молчать и ты тоже?

— И кто только тебя валькирией прозвал? Обычная баба, которая без потрахушек и недели прожить не может! — мерзко усмехнулся он, но поддался, когда я пихнула его на кровать, заставляя сесть и маяча грудью теперь прямо перед его окосевшими от привалившего счастья глазами.

То что надо!

Теперь его мозг отключился окончательно, а голова была не так высоко, как если бы он стоял.

— Че-е-ерт, а ты ничего себе такая. Говорят, русские очень горячие штучки!

Я старалась не двигаться, даже когда мужлан обхватил ладонью грудь, и пыталась улыбаться, пока моя рука потянулась осторожно к карману, где и было надежно спрятано мое оружие. Вилка.

— Целоваться будем? — промурлыкала я, заставляя викинга с усмешкой поднять голову и открыть рот для ответа.

Только ответить он не успел, взвыв от боли, потому что я воткнула в него вилку.

Прямо в глаз.

Сердце грохотало паровозом, когда я тут же отскочила от него, бросившись бежать по уже известной дороге. К черному ходу. Двери, что не закрывалась на ключ и выходила прямо на лед.

Не было времени даже прокричать Саше в коридор, что я вернусь с теми, кто спасет ее!

Спасет всех этих людей, что были заперты в клетках подвала или ледяных каютах!

Что я сегодня же подниму на уши всех полицейских, прокуроров, депутатов!

Подключу телевидение и всех, кого только смогу найти! Но не оставлю всё это!

А пока нужно было бежать!

Бежать так, как я еще никогда не бегала, не обращая внимания на то, что вылетела на мороз в одной майке и растеряла угги из-за того, как неслась по льду.

Босоногая, полуобнаженная, в крови, я задыхалась от осознания того, что получилось!