Ладно, он припомнит ей это.

— Я думаю, в этом ваша проблема. Через полгода вы вернётесь сюда и, к несчастью, — она выделила это слово, — займёте одну из руководящих должностей. Вам придётся работать с людьми. Лучше, чтобы вы уже сейчас приобрели опыт работы в коллективе, а также поняли нужды нижних должностных позиций.

«Нижних позиций?» — снова зацепился Кирилл за неудачный выбор слов. Она б ещё пригрозила его отшлепать, хренова «госпожа»! С этим пора завязывать, он слишком здесь задержался.

— Дёмина, — поморщившись и отбросив нелепое обращение, устало начал Верховский, оттянув воротник рубашки — верхнюю пуговицу он никогда не застегивал, галстук сегодня не надел, и все равно горло будто сдавливало удавкой, — давайте договоримся. Я сейчас поднимаюсь, ухожу, не появляюсь тут месяц. Вы подписываете сраный бланк. А я забываю о вас и вашей неадекватной настырности.

«Неадекватной настырности?» — женщина прищурилась и скривилась, будто прикусывала щёку, рассматривая и оценивая мальчишку. Этот взгляд, на дне которого мерцал огонь, должен был насторожить его.

— Верховский, давайте договоримся. Вы оставшийся месяц дорабатываете свою стажировку, как студент без привилегий, а не папенькин избалованный сынок. А я, так уж и быть, забываю о вашей дерзости и пропущенной неделе и в конце месяца подписываю характеристику.

Тонкую паутинку — на которой держалось самообладание парня — волшебным образом сдуло.

«Па-пень-кин из-ба-ло-ва-нный сы-нок», — зло повторил про себя Кирилл по слогам. Ну ко-не-чно! Пожалуй, то самое, чего он не сможет простить этой гребаной выскочке никогда. Его даже повело от поразительного бесстрашия этой дамочки. Либо в конец отмороженная, либо… настолько важный покровитель? Стоп. Это же… Это же не его отец?… Не его собственный отец за влажные услуги позволяет этой суке говорить что вздумается??

Теперь Кирилл посмотрел на молодую женщину совсем другими глазами. Дёмина лениво покачивалась из стороны в сторону, откинувшись на спинку белого, мать его, кресла. Бесспорно, она его не боялась. Идеальная, сука, — стройная, подтянутая, с чистой светлой кожей — глядя на такую легко обнаружить собственный член в штанах даже если тебе пятьдесят.

Больше Верховского ничего не сдерживало, а раздражение уступило место ярости. Он поднялся со стула, опираясь на край стола и навис над собеседницей. Сейчас ему хотелось только одного — просто размазать Дёмину по мраморной поверхности пола.

— Евгения Игоревна, вы действительно настолько близоруки? Действительно не понимаете? — начал он медленно с затаенной злобой, шумно сглотнув. Образ того, как эта розоволосая, хрупкая, лживая богиня прыгает на его отце, взорвал мозг до черных пятен перед глазами. — Я ведь правда вернусь сюда через полгода. Вам лучше не портить со мной отношения. Когда я стану вашим начальником, вам придётся сменить должность на секретаршу. Будете носить мне кофе, а в обеденный перерыв делать минет.