Мы продолжали смотреть друг на друга, пока он не прервал тишину.

— Что-нибудь помнишь? Например, как оказалась здесь? — спросил мужчина уставшим голосом.

Перебирая воспоминания о событиях последних нескольких часов, сознание воспроизвело лишь отвратительное. Здоровенные руки одного из двоих ублюдков удерживали меня, пока второй мерзкими лапами шарил по худенькому продрогшему телу. У меня не было сил просить их остановиться. Умолять подонков пощадить было бессмысленным в тот момент. Им нужна была не я, а всего лишь мое тело. Той девушки давно не существовало, как и ощущения боли. Разлучение души с внешней оболочкой являлось бы самым подходящим выходом для решения всех моих проблем.

Тем временем, мужчина терпеливо ждал от меня слова. Я не собиралась что-либо отвечать ему, сомневаясь в том, что он бы верно воспринял мои слова.

Помотав отрицательно головой, я натянула одеяло, будто была в состоянии скрыть свою сущность.

— Откуда ты? — спросил он вновь.

Я покачала головой.

— Ладно, — разочаровавшись, он встал и направился к двери, окончательно образовав между нами пространство. — Я отвезу тебя домой, как только тебе станет лучше, и ты сможешь самостоятельно ходить.

Он немного потоптался на месте, решая уходить сейчас или чуть позже, а затем продолжил более уверенным голосом.

— Мой друг — хороший врач. Он скоро придет, чтобы осмотреть тебя.

Что? Нет. Нет.

— Ты в моем доме, — попытался меня опередить незнакомец, — а значит, ты в безопасности. Я обещаю, что здесь ничего плохого с тобой не случится.

Тут меня посетила мысль о Флойде. О том, как он часто поступал в подобных случаях: на мгновение лишал жизни, а после уничтожал всех виновных, спасая жертву для дальнейших своих издевательств. В такие моменты смерть являлась бы для меня наилучшим выходом. Если бы этот мужчина был Флойдом… Но, к счастью, он им не был.

Я не была в том состоянии, чтобы разглядеть человека, находящегося рядом с собой возле кровати, чьи сильные руки принесли меня сюда. Но мне запомнился каждый его вдох, сердцебиение и приятное тепло.

Он стоял передо мной, и наши взгляды были нацелены друг на друга. Его — любопытствующий, с долей сожаления. Мой — прямой и с вызовом. Я ничего не боялась. Не было необходимости привыкать к осуждению. Пусть бы говорил правду и что подумал обо мне, когда увидел полную картину произошедшего.

— Где находится твой дом?

Он не прекращал задавать свои вопросы.

— Имя у тебя хотя бы есть?

В моем положении наилучшим способом было притвориться чужестранкой, не понимающей языка, на котором общался парень.