— Костя… — Полина позвала его, и самой показалось слишком затравленно и слабо.

Она будто брошенный котёнок, молящий не оставлять её в картонной коробке.

Догов склонился к ней, поцеловал, страстно, с напором и прощально.

— Всё хорошо, Поль, наши отношения закончились. Такое бывает…

Волна обиды накатила с новой силой.

— Почему? — молила Полина. — Почему именно с нами?

Вопрос даже самой показался глупым.

Но для неё ничего не заканчивалось. Она любила. По-прежнему и без остатка. Она понимала. Что готова мириться со всем, лишь бы он не бросал её. Поля уже ненавидела себя, что не стала молчать, когда узнала об его изменах.

Костя поджал губы.

— Я люблю тебя, Поль, — признался он, — но натура у меня такая, назови кобелиной или кем хочешь. Мне нужно больше, я ненасытен и мне всё быстро надоедает.

Отчего-то узнать, что ты в числе «надоевших», было, наверное, больнее, чем если бы он сказал, что просто разлюбил. Костя тяжело вздохнул, вновь поцеловав её в висок, погладил по плечам, как маленького ребёнка, а затем ушёл.

Полина некоторое время лежала на смятых простынях, вслушиваясь в шум. Но только монотонно гудели машины за окном однокомнатной квартиры.

Её купил Костя в день, когда подал на развод. Купил специально для неё, оформив все документы, как будто откупился. Идти Полине всё равно было некуда, возвращаться в съемную комнату не было ни возможности, ни желания. Да и гордости особо не было, а на совместно нажитое имущество она не претендовала, изначально подписав брачный договор. Костя и так оставил гораздо больше, чем она рассчитывала.

Может, именно в этом и ошибка?

Косте она была не пара. Смазливая мордашка не залог счастья, как оказалось. А Костя таких, как она, мог найти немереное количество.

И Полина ничем не смогла стать для него особенной. Она даже не смогла родить ему ребёнка. Её свекровь, что жила с ними, Ираида Беркутовна, постоянно пилила её за это. Говорила, что она не нормальная, что она не женщина и чтобы перестала ошиваться вокруг её сына.

Пожалуй, именно слова свекрови, бившие её каждый день не хуже кнута, приближали развод быстрее, чем измена мужа.

Полина ходила на приемы к гинекологам, но они не видели никаких отклонений в её здоровье, а когда она заикнулась об ЭКО, Ираида Беркутовна сорвалась как шальная пуля, обвинив её в том, что она хочет, чтобы её здоровый сын позорился, бегая по клиникам из-за своей немощной жены.

Костя на эти выпады только вздыхал. Но было видно, что подобные темы ему неприятны. Он ничем не защищал Полину, но и мать не поддерживал, занимая позицию нейтралитета.