Вскоре обнаружилось, что Рио кишит тараканами. Английские тараканы были маленькими и пугливыми, а местные великаны имели крылья, громко стрекотали и казались таким же порождением зла, как акулы. Агрессивные и смышленые, они не убегали от людей, а нападали на них. Война с тараканами вскоре довела почти до безумия всех пассажиров флотилии – от высокопоставленных особ с «Сириуса» до каторжников с «Александера».

Большинство обитателей судов спали полуобнаженными на палубах, хотя и не так крепко, как в море. А Рио, похоже, не ведал сна, в нем никогда не наступала полная темнота: церкви и другие строения бывали освещены даже по ночам. Казалось, португальцы и их многочисленные чернокожие рабы боятся ночных теней. Однажды ночью, услышав леденящий кровь вопль какого-то животного, нечто среднее между визгом и ревом, Ричард понял, почему жители Рио не любят тушить огни.

Не реже двух-трех раз в неделю в городе устраивали фейерверки в честь какого-нибудь святого, Девы Марии или события в жизни Иисуса Христа – религиозная жизнь Рио не отличалась строгостью и умеренностью. Это оскорбляло Балмена и Шарпа, считавших католицизм безнравственной, упаднической и сатанинской верой.

– Не понимаю, почему ты до сих пор не попытался сбежать, Джонни, – сказал Ричард как-то Джону Пауэру, любуясь разноцветными искрами и нитями фейерверка.

Пауэр усмехнулся:

– Здесь? Не зная ни слова по-португальски? Меня схватили бы в тот же день. Если не считать португальских галер да грузовых лодок, в этом порту стоит лишь одно китобойное английское судно, получившее пробоину. На нем доставят домой больных моряков с «Сириуса» и «Запаса». – Этот разговор причинял ему острую боль, и он переменил тему: – Вижу, Эсмеральда и не думает позаботиться о корабле. Он даже не приказал очистить обшивку.

– Разве мистер Боунз ничего не сказал тебе? Бока «Александера» обшиты медью. – Ричард потер ладонью грудь, липкую от апельсинового сока. – Мне поручено вымыть их.

– Ты умеешь плавать?

– Нет, поэтому мне придется держаться за веревочную лестницу. Надеюсь, рано или поздно я научусь плавать. Вчера я продержался на воде целых две секунды, а потом испугался. Сегодня я постараюсь взять себя в руки.

– А я умею плавать, но боюсь, – грустно отозвался Пауэр. Даже временная свобода не лишила его бдительности.

Ричард покачивался в воде возле спущенной с борта веревочной лестницы, когда на судно вернулся Стивен Донован в нанятой лодке. Держаться на плаву Ричард так и не научился: стоило ему отпустить лестницу, как он начинал тонуть. Заметив приближающуюся лодку, Ричард приготовился взобраться на палубу.