Колонистам удалось увидеть и некоторых местных животных – преимущественно толстых, покрытых густой шерстью грызунов. Но кенгуру, о которых были наслышаны англичане, не приближались к лагерю – видимо, они были слишком робкими и пугливыми в отличие от громадных древесных ящериц. Эти ящерицы преспокойно бродили по лагерю, не удостаивая людей взглядами, и совершали набеги на офицерские палатки, превосходя дерзостью и прожорливостью самых голодных каторжников. Одна из таких ящериц, достигающая в длину четырнадцати футов и похожая на аллигатора, долго наводила ужас на колонистов.

– Интересно, как называется эта тварь? – спросил Ричард Тэффи Эдмундса, когда одна из ящериц важно проползла мимо их навеса, не повернув уродливой головы.

– По-моему, к ней надо обращаться «сэр», – откликнулся Тэффи.

Точильщикам всегда хватало работы – тупые топоры продолжали приносить со всех сторон, а к концу февраля разгрузили и пилы. На западном берегу бухты уже начали работать лесопилки, на восточном берегу под них рыли ямы, выбирая из земли многочисленные камни. Возникло новое затруднение: срубленные деревья, очищенные от коры, никак не удавалось распилить даже на горбыли. Их древесина не только истекала соком, но и была твердой, как железо. Пильщикам приходилось так тяжело, что губернатор распорядился выдавать им дополнительно хлеб и солод. Это вызвало возмущение у рядовых пехотинцев, забывших, что им выдают масло, муку и ром помимо хлеба и солонины. Пехотинцы бушевали, требуя отменить «привилегии» каторжников. Только благодаря майору Россу и строжайшей дисциплине их удавалось держать в узде, но основным средством убеждения служили розги, и вскоре пехотинцы вновь начали жаловаться – на то, что их подвергают порке чаще, чем каторжников.

Увидев пилы, Ричард пал духом. На кораблях было всего сто семьдесят пять ручных и двадцать продольных, предназначенных для распилки деревьев вдоль волокон. Твердая древесина местных пород не поддавалась, и это означало, что каждое дерево предстояло срубить топором, а потом разрубить им же на части. Оба вида пил должны были быть изготовлены из лучшей стали, но, как всегда, подрядчик сжульничал и закупил никуда не годные инструменты. За долгие месяцы, проведенные в море, пилы покрылись ржавчиной, а сурьмяного масла не нашлось ни на одном из кораблей.

Двадцать пять ручных пил и пять продольных увез лейтенант Филипп Гидли Кинг на остров Норфолк: в середине февраля «Запас» отправился туда, чтобы основать отдельное поселение. По словам капитана Кука, на острове в изобилии росли лен, пригодный для изготовления парусины, и огромные сосны для корабельных мачт.