Его глаза внезапно показались ей темнее ночи. Он злился на неё за то, что она нашла тела погибших, что по её милости на него чуть не вышла полиция.
Он сделал ещё один вальяжный шаг, и теперь его лицо снова стало расслабленным и безмятежным. Голос не дрожал от злости, как было какую-то минуту назад.
–Ну, теперь мы все это исправим! – тоном обеспокоенной мамаши заявил он,– Мы всё исправим! Они все уснули, и ты уснёшь, моя дорогая.
С этими словами он медленно двинулся к ней, а она, ещё сильней вжавшись спиной стену, поняла, что отступать было некуда.
–На этот раз Вас точно поймают! Школу закроют, и вы не сможете никак этому помешать…
–Плевать! Это больше не моя проблема! Я передал все полномочия Меньшикову! Пусть теперь он расхлёбывает это дерьмо…
–А если нас прямо сейчас найдут?! – не унималась она, продолжая с ним разговаривать. Ника как-то читала, что с психически ненормальными людьми нужно разговаривать, чтобы ослабить их бдительность. А что-то ей подсказывало, что их уважаемый Степан Львович именно такой. Сумасшедшие любят поговорить и в двойне любят, когда их слушают.
–Сейчас все так заняты празднованием и танцами, что я думаю, нас никто не кинется искать до конца вечера,– не без удовольствия заметил тот.
Остановившись напротив неё, он как-то резко протянул руку к её лицу, и она дернула головой, машинально закрывая глаза.
–Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! – рявкнул он, и это было грубо и достаточно громко. Но открыла она их только потому, что интуиция не позволяла ей долго держать глаза закрытыми перед этим человеком.
Шок. Сумасшествие. Боль. Страх. Они чередовались одно за другим, как в русской рулетке. Чувства и эмоции все смешивались и трансформировались в какой-то взрывной коктейль. В нечто похуже – в безысходную агонию.
–Все девушки, которых вы убили, они так похожи между собой. Почему?! Их внешние данные что-то значили для Вас, не так ли?!
На удивление даже ей самой, её голос почти не дрожал. А он опять улыбался. Какой ужас! От его плясок в настроении у девушки уже трещал мозг.
–Да. Ты на них совсем не похожа! Так, что поверь, я не хотел этого. Ты сама во всем виновата…
И тут Ника не выдержала. Слёзы градом потекли по щекам, а к горлу подкатил ком, голос звучал надрывисто, отдавая тупой болью в грудной клетке.
–А с Олей значит хотели?! С Олей, Машей, Лилей?! Как же так, Степан Львович… вы же… вы же сами…зачем?!