Когда мы снова оказались в гостиничном номере, Диана принесла обед. Ее лицо просияло при виде Реми, спокойно сидящего за столом. Он посмотрел на меня через стол, похлопал себя по коленям, и я радостно бросилась к нему. Он поднес к моему рту вилку, а я ощущала себя неразумным птенчиком, который не ел сто лет.

Он тихо спросил меня:

– Хочешь еще? – Он внимательно наблюдал за тем, как я жую, а потом взялся за свою вилку, и я кивнула, принимая в рот очередную порцию, а потом, даже не прожевав, прижалась своими губами к его губам. Потому что я не могла описать словами, какое облегчение испытывала после окончания страшной процедуры, увидев, что с ним все в порядке. Можно сказать, мне даже стало немного легче.

Он лениво повалился на постель, его тело все еще было расслаблено после анестезии и мышечных релаксантов. Матрас заскрипел под его тяжестью.

– Иди сюда, – позвал он меня, даже не поднимая головы, чтобы посмотреть, где я нахожусь.

Мы с ним успели только почистить зубы, и я в тот момент собирала вещи, которые он разбросал по комнате, а затем добавила к ним свои, сложив все это аккуратной кучкой на стоявшем в углу кресле. Закончив, я сбросила одежду и нырнула к нему под одеяло, прикасаясь своей обнаженной кожей к его. Все ощущения в моем теле тут же усилились во сто крат. Я была так благодарна ему за его прикосновения. За то, что снова слышу его голос. За те неповторимые моменты, которые переживала сейчас с ним. Теперь я понимала, насколько он дорог мне. Как дорога каждая песня, которую он давал мне послушать, когда его блестящий ум находился в спокойном состоянии и был полон света и добрых мыслей. Он был дорог мне, даже когда находится в своем «черном» состоянии, борясь со своими демонами, и все равно стремился ко мне.

Он обвил рукой мою талию, развернул меня и сжал в объятиях. Я все еще была на нервах после того, как наблюдала за той ужасной процедурой в больнице, и лишь еще крепче прижалась к нему. Я слышала, как он хмыкнул от удовольствия.

О боже… Этот его тихий, сексуальный смех.

– Это не смешно, – со слезами в голосе произнесла я. – Это совсем не смешно, твою мать.

– А вот и нет. Очень даже смешно, – прошептал он своим глубоким хрипловатым голосом, потирая мой нос подушечкой большого пальца. – Никто обо мне так раньше не беспокоился.

– Это неправда, Реми. Все, кого ты любишь, тоже любят тебя. Пит, Райли, тренер, Диана. Они просто лучше скрывают от тебя свое беспокойство, чем я.

Он задумчиво посмотрел на меня, а потом приложил ладонь к моему животу, прикасаясь к моим губам своими мягкими, нежными губами.