На глаза наворачиваются слезы. И я тоже шмыгаю носом.

— Я так рада за тебя, так счастлива…

— Знаю. Алина. Знаю. А еще я хотела спросить… Ты… вы с Александром Владиславовичем может согласитесь стать крестными нашему малышу? — легкий смешок, — Илья сказал, что не хочет нарушать традицию и попросит отца поговорить с твоим мужем, попросить, но я вот у тебя спрашиваю сразу.

Бросаю взгляд на Лекса, муж отчетливо слышит наш разговор и слегка приподнимает бровь.

Виснет пауза, жду решение своего супруга, приподнимаю брови вопросительно. С Лексом сложно вести переговоры. Но спустя мгновение, господин Ставров кивает.

— Не будем нарушать традицию, — повторяет ухмыляясь.

Передаю его ответ прифигевшей Диане, которая рассыпается в веселых благодарностях.

Мы прощаемся. Кошусь на мужа и утираю слезы с щек. Лекс лишь ухмыляется.

— Чего ты ревешь? Хорошо же все у непутевой твоей.

— Хорошо… — повторяю и слизываю соль с губ.

Машина останавливается рядом с фешенебельным рестораном. Рассматриваю вывеску и хмурюсь.

— Разве мы не домой? — спрашиваю, а затем чуть приглушаю голос, — я истосковалась по тебе…

Взгляд мужа вспыхивает, но Ставров бросает коротко:

— Не сейчас.

Выходит, из машины и открывает мне дверь. Галантный джентльмен помогает выбраться из салона, а мне кажется, что мы с ним одни в целом мире, хотя это не так, я уже научилась не замечать парующиеся рядом с нашим автомобилем машины сопровождения.

Лекс берет меня за руку и ведет в ресторан. Замечаю, что он пуст, но улыбчивый метрдотель при виде нас буквально рассыпается в любезностях.

Во всем зале накрыт лишь один столик, вдали играют музыканты и весь интерьер погружен в приятную темноту.

— Что ты такое придумал? — спрашиваю своего мужчину, но его глаза лишь мерцают переливаются, напоминают две голодные бездны.

Лекс берет паузу и откидывается на стуле, рассматривает меня, скользит взглядом по моей фигуре, останавливается на груди, облизывает губы, словно хищник и я понимаю, что муж голоден.

С трудом сдерживается. Прищуривается и задает неожиданный вопрос: