– Ладно, Холостяк номер два, я не уверена, что смогла бы встречаться с парнем, который разговаривает только песнями.
Наконец, она перешла к Антонио.
– Холостяк номер три, скажи мне, почему я должна предпочесть тебя двум другим?
– Потому что я уже влюблен в тебя, – ответил он глубоким, взволнованным голосом, в котором не было его обычного акцента.
Она наклонила голову.
– Но ты меня не знаешь.
– Разве? Я знаю, что ты любишь яркие романтические комедии и смотришь их допоздна. Я знаю, что ты расставляешь точки над i маленькими кружочками. Я знаю, что ты всегда пахнешь фруктовым гелем для душа.
Холлин нахмурилась, эти наблюдения были верны.
– Эм-м, Холостяк номер три, ты мой преследователь?
Толпа рассмеялась, и она заметила, что большинство теперь смотрели на нее, а не на другую сторону занавеса. Энди вертела головой, переводя взгляд с одной стороны на другую. Кэл пристально смотрел на Антонио. Она поерзала на стуле.
– Я знаю, что ты любишь острую пищу, и у тебя сумасшедшее чувство юмора, – продолжал Холостяк номер три. – Я знаю, что ты крутая, талантливая писательница и очень сексуальная женщина.
Холлин с трудом сглотнула, голос зазвучал у нее в ушах и заставлял волоски на руках встать дыбом.
– Ты кажешься довольно уверенным в себе, Холостяк номер три.
– Верно. – Голос стал ближе, просто с другой стороны простыни. – Некоторые называли меня нарциссом. И эгоистом. И очень, очень глупо уходить от самого лучшего, что было в моей жизни за долгое, черт возьми, время.
Ее руки задрожали от знакомого голоса. Она закрыла глаза и заставила себя дышать.
– Какой я пью кофе, Холостяк номер три?
– Красавчик без кофеина.
Моник и Лия опустили занавес. Холлин знала, кто там будет стоять. Никто другой не мог знать о ней таких вещей, но от вида Джаспера у нее все равно перехватило дыхание. Он стоял там с усталой улыбкой, взъерошенный, как будто несколько дней не менял одежду, и держал табличку с надписью его персонажа для зрителей, но она была перевернута.
– Привет, – тихо сказал он.
Холлин потребовалась секунда, чтобы обрести дар речи.