Не знаю почему, но я чувствовала острую потребность с кем-нибудь поделиться, услышать мнение со стороны.

Что я узнала от этих двоих. Ну, во-первых, хороших заведений, которые предлагают еду, в городе можно по пальцам посчитать одной руки, поэтому конкуренция у меня была не такая уж большая. Во-вторых, оказывается на территорию, которую занимает МОЙ ресторан, ведется негласная охота. А я ничего пока об этом не знала. Хотя догадывалась, вспомнив, с каким трудом мне удалось оформить документы. Эта свистопляска затянулась на целых пять месяцев. Я сетовала на нерасторопных работников учреждений, да на проклятую бумажную бюрократию. А тут мне вдруг подкинули новую почву для раздумий.

— А кто конкретно интересуется? — спросила я. Нужно же мне было готовиться морально к атаке «великих и ужасных». Алиса пожала хрупкими плечиками, мол не знаю, но слух был, а Тима дал более развернутый ответ.

— Знаешь, у нас ведь есть и криминальные структуры и матерые бизнесмены, которые выжили после перестройки. И говорю я тебе это не потому что ты когда-то училась с Алисой, или я пропитался к тебе симпатией, а из-за того, что мой отец и твой дед были хорошими друзьями. Я помню Василия Степановича еще ребенком, и, кстати, даже подрабатывал в ресторане в последние годы, когда был еще школьником. Есть у нас такой Барышников Алексей Алексеевич, — я напряглась. Не из-за тирады Тимофея, а из-за фамилии, произнесенной им. Знакомая до дрожи в коленях и руках. Я судорожно вздохнула, как мне показалось тихо, и продолжила слушать рассказ жениха Алисы. — Он у нас тут вроде как самый богатый и уважаемый человек. Честный бизнесмен, но поговаривают, что имеет нелегальный бизнес, плюс часто его имя фигурирует во криминальных разборках города…

— Слушай, а ты кто по профессии-то? — напряглась я.

— Я? Уже честный порядочный бизнесмен, — улыбнулся Тимофей, сжимая крепче руку Алисы.

— Значит, в прошлом честным и порядочным не был? — хмыкнула я, хотя видела, что тема для него не очень приятная.

— В органах служил, был тоже честным и порядочным. Но таковым у нас быть очень тяжело. Система сожрала и выплюнула за каких-то пять лет.

— Ясно откуда ты такой осведомленный, — еще одна ухмылка с моей стороны, — что этот Барышников страшный человек?

— А черт его знает, что у него на уме. Но, на сколько мне известно, человек хитрый и алчный…

— И отец Ромы Барышникова, — напомнила Алиса, что вызвало в моем теле снова дрожь.

— Рома…Рома… — состроила я гримасу, якобы стараясь вспомнить, кто е это такой. — Барышников? Это с которым я встречалась что ли? — похоже мини-спектакль удался, потому что Алиса, кажется, поверила тому, что я забыла кто это такой. А эта была моя первая настоящая влюбленность. Вот, разбередила старые раны. Ну, что ж, значит, нужно быть готовой к тому, что его папашка наведается ко мне.