– Ого! – воскликнула Ника. – Неожиданно.

– Решила немного похудеть, – продолжала Лена, вспоминая вчерашний плотный ужин в полночь.

– Эх, молодец ты, не то, что я, – девушка собрала тощую складку кожи у себя на животе сквозь футболку, делая вид, будто ей не нравится толщина той самой складки.

– Тебя бы в деревню к бабушке, чтобы откормила, – фыркнула Ермолаева.

– Да, пирожки – это хорошо.

Они закончили обход бутиков через час. Лена радостно оставила подругу, которая, в свою очередь, договорилась вместе с Ромой посидеть в кофейне.

Дорога по метро не заняла много времени. Жена Никольского довольно быстро добралась до делового центра, прошла через турникеты, поднялась на лифте на свой этаж. Когда она вошла в квартиру, было около четырех часов.

В нос ударил приятный запах специй и немного гари. Она бросилась в кухню, не разуваясь, ожидая увидеть тлеющую в сковороде еду.

– Ты чего такая взъерошенная? – удивился Влад, помешивая деревянной лопаткой какое-то блюдо в раскаленной посуде.

Лена замерла на мгновение, окинув взглядом мужа, державшего кухонные принадлежности в руках, стоявшего с обнаженным торсом под фартуком, одетого в клетчатые слаксы, испуганно смотревшего на нее.

– Я думала, что ты тут горишь, – вздохнула она, собираясь вернуться в прихожую, чтобы снять верхнюю одежду.

– Я и горю, – кокетливо усмехнулся он.

– Не в прямом же смысле, – фыркнула она, расшнуровывая ботинки возле входной двери.

– Мой руки и иди за стол! – крикнул он ей, пока она вешала плащ на стойку.

В ванной зашумела вода. Лена выдавила жидкое мыло из дозатора, растерла на увлажненные ладони. Невольно подняв взор на свое отражение в зеркале, она машинально улыбнулась, удивив тем самым саму себя. Как давно она не была так приветлива и довольна жизнью? Обрекая себя на страдания, обрела счастье. Но где-то глубоко в груди зудело какое-то нелепое чувство страха, напряжения, ожидания чего-то плохого, которое все никак не могло оставить в покое, понуждая то и дело оборачиваться назад в безрезультатной попытке понять, что именно является его источником.

– Как дела на учебе? – Никольский расставил посуду на столе, а теперь раскладывал порции по тарелкам.

– Неплохо. Скоро, правда, начнется неделя коллоквиумов, но, уверена, это будет несложно, – отозвалась Лена, выйдя из спальни, в которой она переоделась в домашнее.

– У тебя два часа на отдых, – напомнил он, посмотрев на время.

– Если ты не возражаешь, это последний учебный год, когда я занимаюсь с детьми, – заметила она.

– Конечно, я не против. Давно тебе предлагал оставить это все.