– Ты его не хочешь? – предположила женщина.

– Кого? – испугалась девушка.

– Ребенка.

– Не хотела, когда узнала. Думала, что моя жизнь испорчена, и можно ставить крест на учебе и дальнейшей карьере. А потом… Потом я услышала, как бьется его сердечко.

Галина Владимировна не смогла сдержать улыбки, бережно обняла свою дочь.

– Сейчас сдам сессию, пойду в деканат оформлять академический отпуск, – решила Лена.

– Вот и умница, – похвалила ее мать, останавливая недалеко от мужчин, наблюдавших за тем, как рабочие начали бурить скважины под сваи будущего дома.

– …Сейчас температура где-то около плюса семнадцати, поэтому нужно будет подождать чуть больше десяти дней. В идеале – пару недель, – донесся комментарий Романа Сергеевича до жены Никольского, обращенный к хозяину этого участка и прорабу, руководившего процессом. – Было бы чуть теплее, то и недели бы хватило. Потом можно будет делать все остальное.

Владислав молча кивал, не собираясь прерывать своего тестя, помня утренние слова Лены, которая предупредила его о том, что ее отец будет умничать на каждом этапе строительства.

Едва женщины приблизились к ним, Никольский предложил Ермолаеву отвезти их домой, чтобы они не присутствовали при заливке фундамента, поскольку подобные мероприятия – не самое безопасное место. Тот согласился. Галина Владимировна взяла мужа под руку, и они вместе направились к машине. Лена задержалась на минуту.

– Мама в курсе, – заявила она, глядя как руководитель бригады направляется к въезжавшей на участок бетономешалке.

– В курсе твоего положения? – догадался он.

– Да. Говорит, сама поняла, – она с подозрением покосилась на него.

– Что? – удивился он. – Думаешь, что я сказал?

– Нет?

– Нет.

– Ну, ладно… – протянула она, наигранно изображая недоверие.

– Эх, ты! – улыбаясь, воскликнул он. – Обвинить меня в таком!

Его руки легли на ее плечи, осторожно притягивая ее тело к его торсу. Она откинула голову назад, глядя на него снизу.

– Поезжай с родителями, почитай свои учебники… – настоял он, поцеловав ее в лоб.