— Я планирую жить со своей женой еще много лет, — добавил я, не сводя глаз с Феликса. — Но я знаю, что она молода.

Я сжал кулаки. Никогда не боялся смерти. Каждый день, когда просыпался, я был готов умереть. До Сиенны. Ранняя могила больше не манила меня. Эта мысль больше не утешала.

— После того как я уйду, она будет хранить верность, я знаю об этом, — Феликс оставался молчаливым, но внимательным, как всегда.

Хотя она заявила о своей ненависти ко мне меньше месяца назад, я знал, что у нее на сердце. Ненависть быстро превратилась во что-то совершенно другое. Именно из-за того, как сильно ненавидела меня, она полюбила меня до безумия.

— К тому времени у нас будет ребенок, так что она не будет повторять за Джульеттой из Шекспира, — сказал ему. — Она не такая. Она продолжит жить. Но будет полна решимости делать все в одиночку. Погубит свои лучшие частички души. — Я уставился на Феликса. — Я не позволю этому случиться. Ты не позволишь этому случиться. Мне не нравится мысль о том, что моя жена уйдет к другому мужчине. Но я также знаю, что не существует другого мужчины, который мог бы сохранить эту часть ее жизни.

— Она не будет, — наконец нарушил он молчание, — двигаться дальше.

Я думал об этом. О моей упрямой, вспыльчивой, безжалостной невесте.

— Нет, — согласился я. — Но ее сердце все еще будет биться. И пока ее сердце бьется, она будет голодна. Я не позволю ей голодать. Теперь, когда ты знаешь, как ее кормить, будешь делать это, когда придет время. Она будет противиться. Но в конце концов, сдастся.

Челюсть Феликса была твердой, а лицо пустым, но он обдумывал это, понимая правду в моих словах.

— Если, конечно, у тебя не найдется другая. Если только ты не планируешь найти свою собственную невесту.

— Нет, — немедленно ответил он. — Для меня никого нет, — это была клятва. Обещание, высеченное в камне. И Феликс не бросал слов на ветер.

— Хорошо. — Я был одновременно утешен и встревожен мыслью о том, что означало его утверждение.

Я отслеживал циклы Сиенны, когда она перестала принимать таблетки. Хотя я этого и не планировал, сегодня у нее овуляция. В тот день, когда я позволил другому мужчине опустошить себя внутри нее. Это шло вразрез со всем. Если она забеременеет в ближайшие недели, не будет никакого способа узнать, мой это ребенок или Феликса.

Так и должно быть.

Феликс никогда бы не предъявил права на ребенка, даже если бы подозревал, что тот его. Возможно, он и очарован Сиенной, у него с ней нездоровая связь, но он не способен любить. Даже своего собственного ребенка. Но знаю, он будет готов умереть, чтобы защитить его. Сделает самые мерзкие вещи в мире, чтобы обеспечить его безопасность. Это гарантия, в которой я нуждался с возрастом. Жертва, которую я был готов принести ради нее.