Ах, да, точно!

– Каюсь, правда. Мы даже встречались по молодости, но потом не срослось. Я тебе обязательно все расскажу, Лад. Только не сегодня, хорошо? Эта история далеко не на пять минут и не на трезвую голову.

– Обещаешь?

– Клянусь!

– Ла-а-адно, тогда езжайте. Да побыстрее! Ромка если увидит, что вы сбегаете, поймает и не отпустит. Они с Демьяном, кажется, хорошенько расслабились. Таким веселым и пьяненьким я своего мужа еще не видела.

– Это он от счастья пьян, Синичкина.

– Нисколько не сомневаюсь, – хохочет подруга, заливаясь густым румянцем. – Все, бегите! Позвони мне завтра, перед вылетом.

– Обязательно. Еще раз поздравляю! Люблю. Обними за меня Ромку.

Торопливо обнявшись и расцеловав друг дружку в щеки, мы расстались, и я поспешила к Волкову. Мой галантный опер открыл и придержал для меня дверь такси.

Мы еще разок переглянулись с Усладой. У нее глаза на мокром месте. Ох, уж эти гормоны! Пока и сама не расчувствовалась до крокодильих слез – с ума сойти, я только что выдала лучшую подругу замуж! – я запрыгнула в машину. А уже там утонула в крепких, теплых объятиях Волкова, который как стиснул меня на выезде с территории, так и не отпускал до самого элитного ЖК. Где нас ждала моя уютная квартирка с очешуенным видом на ночной город.

С усадьбы до моего дома по пустынным в ночи московским дорогам ехать чуть больше часа. Но это были самые долгие и самые тяжелые “чуть больше часа” в моей жизни. Знаете, почему?

Воздух в салоне искрил. Кожу покалывало. Волшебное чувство – предвкушение. Оно держало меня в напряжении весь вечер, с того самого момента, как я увидела Виктора, выходящего из машины такси. Стоило нам остаться наедине – ситуация усугубилась донельзя.

Я уже была заведена до предела. И руки Волкова совсем не спасали положение. Еще больше топили меня в моем же возбуждении. Ласки становились смелее. Движения откровеннее. Хорошо, из-за темноты в салоне не было видно моих пылающих щек.

– Хороший был вечер, правда? – говорю хоть что-то, дабы разрядить обстановку.

– Очень, конфетка.

Не помогает. Голос Волкова щекочет мои бедные нервные клетки своей хрипотцой. По телу дрожь. Он ведет носом по моей щеке. Дышит глубоко. Губами касается нежно. Я таю.

– Как тебе молодая семья Бурменцевых? М-м… скажи же, они классные…

– Выглядят очень даже… счастливыми.

– И влюбленными.

– Мхм.