– Так в чем проблема?

– Очевидно в том, что тебя нет рядом. Это несколько, м… усложняет задачу.

– Двадцать первый век на дворе, Кулагина. Стоит только захотеть…

– Это ты на что сейчас намекаешь?

В ответ на меня через объектив камеры та-а-ак смотрят, что я невольно начинаю краснеть.

– Я не буду делать это на телефон, – отрицательно машу головой. – Уже семь дней твоей командировки я пережила, выдержу и еще!

– Конфетка.

– Не-а! Это ужасно пошло и развратно.

– А если я попрошу сделать это для меня?

– Вик, ты же знаешь, что я не любитель заниматься сексом на камеру! – цикаю.

– Кулагина, имей совесть, – звучит страдальческий стон. – Неделю разлуки. Я каждое утро просыпаюсь с болезненным стояком! Хочу тебя. Давай попробуем?

Я межуюсь. Бросаю взгляд на дверь. Я ее закрыла, когда заходила. Руслана спит. В комнате полумрак, работает только ночник. Обстановка интим, считай! Самое то для шалостей двух влюбленных людей, находящихся на расстоянии тысяч километров друг от друга. И, с одной стороны, я далеко не ханжа. Знаю, что многие пары так вносят разнообразие в свою интимную жизнь. Но с другой… с другой, я ни разу этот вид близости не практиковала. Это немного тормозит накал.

– Вик, вот вернешься, и мы все наверстаем. Много-много раз.

– Тут только я. Чего ты боишься, Тони?

– Я не боюсь.

– Стесняешься?

Молчу.

– Серьезно стесняешься? Кого? Меня? Конфетка, это глупо.

– Глупо не глупо, но когда ты рядом, нет, не стесняюсь. Это естественно. А вот так – это… уф!

– Поласкай себя. Для меня. Давай, конфетка… – звучит так властно, как приказ, что по рукам тут же бегут мурашки. В животе все узлом скручивается.