— Красиво? — изумился моему замечанию Шер. — Как-то не замечал…

— Ну да, — решила я согласиться с ним, но только по причине сарказма, — ничего особенного. Не то, что твой особняк…

Ирония не осталась не замеченной, ответ последовал незамедлительно:

— Так вот почему ты опоила меня и женила на себе. Ты захотела себе мой дом.

— Ничего подобного!

— Опять отрицаешь, — повёл он плечами и направился ко входу, где гостей встречал дворецкий, блистая фальшивой голливудской улыбкой.

— Ты, да ты… — я чуть не задохнулась от вопиющего хамства Артёма, но успокоила себя тем, что кричать ему вслед гадости — это лепет малого ребёнка, а не взрослого самодостаточного человека.

От группы молодых людей я краем уха отхватила: «Угарные такие, особенно его леди, на японскую школьницу из аниме похожа, когда бесится…»

«Леди» порадовала, зато «японская школьница» расстроила. Поэтому пришлось выдохнуть, разжать сжимающиеся кулачки, попыхтеть немного для проформы и досчитать до десяти, чтобы перестали принимать меня за аниме персонажа.

— Эй, ты идёшь, нет? — обернулся Артём, перебив меня на счёте «пять». Если бы он сбил меня на «десятке», я бы за себя не отвечала, а так вполне себе успокоилась уже.

— Иду-иду, — скрипнула я зубами и последовала за его сверкающими белизной кедами.

В голове тут же возник образ его брата. До меня только что дошло, что Шерчик оделся в лучших традициях Оливера. И рубашка в его стиле, и кеды. О чём я не преминула сообщить Шеру. А что? Гнусности ему говорить у меня язык не поворачивается, а вот намекнуть, что он копирует кого-то — это всегда пожалуйста и с особым удовольствием.

После того, как его указательный палец покрутился у виска, а губы сложившись трубочкой громко просвистели «ну и не дура ли ты, детка?», Артём решил всё же спуститься с небес и объяснить мне то, что я якобы по его предвзятому мнению не поняла:

— Вот скажи, на кой черт я буду покупать одежду как у своего брата, когда имею свободный доступ к его комнате и даже к шкафу? Правильно мыслишь, мась, никакого! Так что остальное, надеюсь, ты сама как-нибудь докумекаешь? Кстати, — указательный палец взметнулся поучительно вверх, — заметила, я специально говорю с тобой на твоём языке.

Он мерзко хохотнул, поддел мою руку к своему предплечью и потащил вперёд.

«Докумекаешь» — это на моём языке что ли? По-деревенски это. Я разве деревенщина?

Я пыхтела, бухтела, висела беспомощно на его мощной руке, а он старательно делал вид, что не замечает меня. Укусить может? Хотя в прошлый раз он мне совсем даже непрозрачно намекнул, что подобные действия не приветствуются. Но я опасалась, что он меня потом убьёт.